Родился мальчик

Гига пошел с чертежом в механическую мастерскую. Там его проект высмеяли, а самого выставили за дверь.

В девятимесячном возрасте Гига весил двадцать шесть килограммов, достигал роста десятилетнего мальчика. К этому времени он перечитал учебники за четыре класса и множество из отцовских журналов. Читал он довольно странно: перелистнет - глянет, перелистнет. При этом запоминал все: текст, рисунки, формат страницы, шрифт и знаки препинания все до единого.

Первого сентября отец повел его в школу - в пятый класс.

Директор, новый в поселке товарищ, только что принявший школу, глядя на высокого - вровень с отцом, - худого мальчишку и на метрику, в которой значилось, что Гиге от роду девять месяцев, спросил, постучав по метрике ногтем:

- Здесь что - ошибка?

Дмитрию Юрьевичу стоило немалого труда доказать, что Гиге десятый месяц, но вот он такой - особенный. Перечитал учебники, гору книг и журналов, решает задачи и вообще мальчишка развитый.

- Ему бы систематическое обучение, - попросил Дмитрий Юрьевич.

- Семью семь, сколько будет? - спросил у Гиганта директор.

- Сорок девять, - ответил Гига. - Только смотря - чего.

- Как - чего? - не понял директор.

- Сорок девять орехов, или гвоздей, или железнодорожных вагонов. Абстрактных чисел не признаю.

- Гм... - сказал директор.

- Всегда он такой, - пояснил отец. - Или знает много, или не признает ничего.

Директор опять побарабанил ногтем по метрике Гиги, сказал:

- Ладно, придешь. Посмотрим.

Проучился Гига в школе три дня. Пришел, бросил портфель с тетрадками, с книжками:

- Не пойду!

- Почему? - встревожилась мать.

- Дразнят. Говорят - длинный.

Пятиклассники ростом ему были по грудь.

Взаимоотношения с детьми у него не ладились. Малышей Гига рассматривал изучающе-пристально, как котят. Подросткам задавал вопросы о голографии, топонимике, и те от него шарахались. У взрослых Гига вызывал изумление. Не только потому, что рос, как на дрожжах, но и внешним видом: череп у него вытягивался и был похож на грушу, глаза сдвигались за счет переносицы, стояли почти рядом. Плечи покатые, руки тонкие, длинные.

- Чучело! - говорили прохожие, не знавшие мальчика.

Гига не оставался в долгу, отвечал кличками:

- Фунт! - пухлому толстому завгару.

- Проблема... - бухгалтерше стройконторы.

Прозвища вроде бы необидные, но завгар и бухгалтерша разозлились на Гигу.

Конфликты доходили до Дмитрия Юрьевича.

- Не смей выдумывать клички! - запрещал тот.

Гига отвечал с детской непосредственностью:

- А чего - они?..

О двух своих сестрах, учившихся во втором классе и в третьем, тоже говорил:

- Что они? Четыре да четыре - не сложат!

Сестры иногда ошибались в счете.

Но как быть со школой для Гиги? Теперь, после хорошего нагоняя сыну, Дмитрий Юрьевич попытался отвести Гигу в школу опять:

Но директор решительно отказал:

- Нет семи лет. Не могу оставить. По закону.

Гига в это время штудировал квантовую механику Планка.

К концу первого года жизни Гига стал задумываться, прислушиваться.

- Слышу, как растет трава, - уверял он. - Как звенят мышцы, когда кто-нибудь поднимает тяжесть.

Окончательно сразил родителей, когда заявил:

- Слышу радиопередачи при выключенном приемнике.

- Каким образом? - спросил отец, кладя ложку на стол разговор происходил за обедом.

- Слышу, и все.

- Первую программу или "Маяк"?

- Что захочу, то и слышу.

- Мать... - встал Дмитрий Юрьевич из-за стола. - Проверим.

Прошел в зал, притворил за собой дверь. Включил приемник, приглушил звук до невнятного бормотания.

- Что говорят? - крикнул из зала.

- Нам передают из Туркмении: около двух миллиардов кубометров природного газа добыли...

- Лады, - ответил отец. - Минутку.

Видимо, переключил диапазон и снова крикнул:

- Что теперь?

Гига без запинки ответил:

- Вологды-гды-гды-гды-гды...

- Что такое? - в недоумении спросила Елена Андреевна.

- Песня такая: "Вологде-где-где-где..." Есть и другая: "Там, за горизонтом, - там-тарам, там-тарам". - Гига с отвращением покрутил головой: - Кошмар!

Обед закончили молча, в задумчивости.

Но и это не все.

Однажды Елена Андреевна увидела странную игру Гиги с котом.

Кот Базилио был толст и равнодушен ко всему на свете. Мышей не ловил из принципа: они мне ничего, и я им ничего пусть живут. Если не лежал, отдыхая, на диване, то обязательно разваливался посреди комнаты. Никакими приемами, включая и силовые, нельзя было расшевелить Базилио.

Вернувшись с работы и внеся в кухню сетку с продуктами, Елена Андреевна услышала в спальне разговор:

- Долго ты будешь ходить неграмотным? Скажи "ы".

- Ы-ы... - послышалось в ответ странным приглушенным голосом.

С кем это сын? Елена Андреевна заглянула в спальню через полуоткрытую дверь.

Гига и кот сидели рядом. Перед ними открытый букварь.

- Скажи "с-с", - требовал Гига, водя пальцем по азбуке.

- Х-х... - отвечал кот Базилио.

- Плохо, - ответил Гига. - Повтори: с-с...

- С-сь... - ответил кот.

- Лучше. Теперь - т.

- Т... - вполне отчетливо произнес кот.

- Молодец, - похвалил Гига. - Теперь скажи: я сыт!

Кот повертел головой то ли в нерешительности, то ли конфузясь.

- Ничего, - ободрял Гига. - Я сыт...