Родимые пятна

— Ну вот и отлично. Сразу видно, что вы профессионал, ибо до многого доходите самостоятельно. Но успокойте меня, скажите, что не этот вопрос главная цель вашего визита? — Тут он выпустил еще одно колечко дыма. — Вы хотите узнать что-нибудь еще?

Я задумалась. Люди в основном не любят разговаривать с нашим братом — сыщиком. Но если вы, подобно мне, знаете, что большинство частных детективов бывшие полицейские, то поймете почему. Человек, утаивая что-то, ничего противозаконного не совершает. Удовольствуюсь же тем, что Скотт прибавил к бледному изображению Кэролайн несколько ярких штрихов, так что у меня появились хоть какие-то зацепки для продолжения поисков. По сути, уже немало. Конечно, красавчик многого недоговаривает. Повисло молчание, и мне оставалось лишь вытащить свою визитку и передать ему.

— Возможно, Скотт, вы вспомните что-то еще. Подумайте на досуге. Вы, кстати, никогда не предаетесь воспоминаниям?

Соображай быстро, никогда не затягивай с ответом и вообще старайся сделать так, чтобы тебя запомнили. Так учил меня Фрэнк. Подчас его наставления срабатывали. На этот раз Реснитчатый оставил визитку у себя.

Когда я вернулась к машине, было семь часов вечера, за время моего отсутствия инспектор дорожного движения успел прилепить на ветровое стекло моей машины свою мерзкую бумажку. Ну, спасибо! Зато теперь у меня есть выбор — или впасть в депрессию, или просто принять это как дорогой способ парковки на ночь. Из телефонной будки в Ковент-Гардене я решила позвонить домовладельцу, у которого снимала квартиру Кэролайн. Но то ли я неправильно записала фамилию, то ли студент-художник неверно мне ее продиктовал. В лондонской телефонной книге никаких Прожалаков не оказалось. В надежде набрести на кинотеатр, где крутили бы интересовавший меня фильм, я пошла к Лестер-сквер. Но был субботний вечер, и пришлось целый час проталкиваться сквозь толпу уличных певцов, попрошаек и смеющихся парочек из предместий. Лишь туристы наивно полагают, что Лондон город космополитический. Перед входом в один из крупнейших кинотеатров города девушка пожирала огонь под аккомпанемент скромного струнного квартета. Глядя на ее красивые длинные волосы, собранные в конский хвост, и платье с блестками, поверх которого был надет черный кардиган, я подумала, что так может выглядеть и Кэролайн Гамильтон. Но вскоре, в очереди в кассу на глаза мне попалась еще одна милая девушка, а потом и молодая женщина, которая стояла у входа в «Макдональдс», явно поджидая кого-то, кто должен явиться к ней на свидание. Словом, Лондон, был переполнен девушками и женщинами, похожими на Кэролайн Гамильтон. А сколько их еще затерялось в толпе? Мой бедный мозг был изрядно измучен размышлениями о том, где она могла находиться. Я решила перестать думать и заняться чем-то конкретным.

Я добралась до Килбурн-Хай-роуд и проникла в ее квартиру. Почему нет? В конце концов, в субботний вечер половина лондонцев идет в гости, люди, разговаривая, входят в парадные подъезды и поднимаются на какой угодно этаж. И для меня все оказалось гораздо проще, чем можно было ожидать. Девушке, дежурившей в цокольном этаже, я представилась приятельницей Питера, студента-художника, и она тотчас пропустила меня. Кто же охраняет наши жилища? Неужели их всех так легко одурачить? Не нужны ни отмычки, ни иные инструменты для вскрытия автоматических американских замков. Странно, неужели я первая догадалась об этом?

На лестничную площадку выходили двери двух квартир. Откуда-то сверху скатывались волны регги[48] да изредка доносился глухой удар, будто кто-то пнул барабан, случайно подвернувшийся под ногу. Я вынула из сумки резиновые перчатки. Лучше перестраховаться, чем оказаться назавтра в полицейском участке, плевать, что в этих перчатках я похожа скорей на дантиста, чем на взломщика. И вот я проникла в квартиру Кэролайн Гамильтон. Справа находилась комната, служившая одновременно спальней и гостиной, рядом крохотная кухонька, а слева ванная. Посветив фонариком и убедившись, что квартира пуста, я повернула выключатель в гостиной, но разглядеть успела только пару встроенных шкафов, голые половицы, коврик возле диван-кровати, пару стульев и обшарпанный обеденный стол с вазочкой, поскольку лампочка, вспыхнув, зажужжала и перегорела. Естественно, в самый подходящий момент. Зато осталось общее впечатление, которое теперь, с помощью фонарика, мне пришлось воссоздавать по частям. Чрезвычайно скудное и невыразительное место — ни беспорядка, ни излишеств. Не столько домашнее хозяйство, сколько остатки багажа, который не успели еще упаковать и вывезти. Аскетизм, вызванный бедностью? И еще холод. Зима, казалось, проникла сюда, насквозь пронизав пространство от пола до потолка. И стены, конечно. От дыхания исходил легкий парок. Ясно только одно: Кэролайн Гамильтон давно не жила здесь. Однако ее имя продолжало красоваться на табличке звонка, а это значило, что девушка, где бы она ни находилась, все еще платит за аренду квартиры. Но откуда, кому и сколько?