Родимые пятна

Выйдя на улицу, я вспомнила название паба, в котором частенько сиживал Фрэнк. Его, правда, там не было, но и времени-то всего четверть двенадцатого. У стойки бара сидел молодой человек в форменном пиджаке врача-стажера, неспешно потягивая пивко и небрежно покуривая сигарету. Все трудности его были впереди, вечером и ближе к ночи. Бедные труженики! Не удивительно, что медсестрички так заботливо опекают их. Я заказала «Кровавую Мэри» и бутерброд с сыром. Легкий, так сказать, завтрак. Фрэнк мог бы гордиться мной. Еще бы— водка в одиннадцать часов утра! Недавно он радостно сообщил мне, что новые лицензионные законы дают частному детективу Британии кое-какие права и возможности. В былые дни, когда вы что-нибудь обсуждали, то шли в кафе и сидели там над чашкой остывшего чая и окаменевшим пирожным. Я отпила глоток коктейля. Слишком много вустерширского соуса и не хватает лимона. Надо оставить это пойло для Фрэнка, он таких мелочей просто не замечает.

Он позвонил примерно через час. Наступало время ланча, и в пабе уже было довольно много народу, так что я с трудом пробилась к телефону. Барменша просила меня не занимать его надолго.

— Знаешь, Фрэнк, иногда мне кажется, что ты лишь плод моего воображения.

— Послушай, я не успеваю прийти. Мне оказали кое-какие услуги, но если не появиться там, где назначено, другого шанса у меня может и не оказаться. Так что давай ограничимся телефонным разговором. Скажи мне хотя бы вкратце, что там у тебя выяснилось?

Так я и сделала. Вкратце. Он меня внимательно выслушал, немного помолчал и спросил:

— И где этот отчет теперь?

— Оригинал я послала тебе, а копию — Кэт.

— Хорошо. А медицинская карта?

— Копия у меня, копия у Хью.

— Ты думаешь, он там нароет что-нибудь?

— Не знаю. Может, что и нароет. Но вряд ли, конечно, ответит на вопрос, кто и почему послал мне эти бумаги.

— Не сам ли Бельмон выискивает способ убедить тебя, что он со своей стороны выполнил условия сделки? Вот и послал эту пару страниц, которые доказывают его заботу о беременной и хорошее отношение к ней. Тем более что это ничем ему не повредит.

— Так чего ж было не отдать мне их сразу? Зачем все эти сложности с пересылкой по почте через три дня после моего отъезда в Лондон?

— Может, он просто долго думал? А когда ты уехала, огорчился, решив, что не все до конца объяснил, вот и послал вдогонку дополнительные материалы.

— Да, но почему анонимно? И потом, это все же не объясняет, кто мой клиент. И кто два дня назад забрался в мой дом.

— Да-а… Ну, здесь тебе надо просто определиться, что это было — ограбление с большой буквы или ограбление с маленькой… То есть не совпадение ли это?

— В каком смысле?

— В том смысле, что ты вечно все усложняешь, даже в тех случаях, на которые другой и плюнуть-то поленился бы. Я иной раз просто плачу, глядя на то, как ты колотишься зазря о кирпичные стенки. Вспомни хотя бы то дело с поляками.

— Знаешь, Фрэнк, я уже вся промокла от твоих слез. Ну ладно, давай о деле. Я все еще думаю, что та машина могла принадлежать его жене.

— Еще бы! Такая же длинная, как «сьерра», и такая же широкая, как «ситроен». Сколько уж раз я твердил тебе, основывайся только на фактах. У меня уж язык отсох, а ты все свое… Исходить надо исключительно из того, что твой клиент пожелал остаться неизвестным. Почему? Очевидно, потому, что он (или она) чувствуют себя плохо из-за того, что он (или она) сделали (или не сделали) то, что хотели сделать. Я говорил тебе, куда бы пошел. К родной матери. К женщине, парализованной виной и горем после пятнадцати лет пренебрежения собственным ребенком. Не исключено, что она, доведенная до отчаяния, захотела выяснить, что же случилось с ее дочерью. Чего же еще ты хочешь от меня услышать?

— Фрэнк, окажи любезность. Не внушай мне версий, навеянных тебе, грешному, статейками желтой прессы.

— Кстати, и в желтой прессе, моя милая леди, попадаются иногда исключительно правдивые истории.

— И все же я утверждаю, что это не она. Она лежала в больнице.

— Не доказано. Ты же ее там не видела. Послушай, я и не говорю, что это обязательно она. Я просто расставляю акценты. Твой анонимный клиент, к слову сказать, может вообще не иметь никакого отношения к присылке медкарты.

— Или к взлому моей квартиры?

— Да что эти взломщики у тебя взяли? Телевизор и видео. А что они оставили? Твой отчет.

— Послушай, Фрэнк, если ты еще об этом не слышал, то я тебе скажу. Сейчас изобрели такую штуковину, как фильмокопирование, — сказала я, сама удивившись тому, что это впервые пришло мне в голову.

— Знаешь, Ханна, поучи свою бабушку, с какой стороны яйцо колупать. Фильмокопирование — одна из моих любимейших игрушек. Но если Гревилл уже имеет отчет, почему он до сих пор тебе не позвонил?

— Так что же я? Все сейчас брошу и буду ломать себе голову над тем, почему он до сих пор не звонит?

Хоть я и хотела сказать это порезче, но получилось слабо.

— Хм-м… А как насчет того малого с машиной? Ты уверена, что тебе это не показалось?