Родина

«…Наш танковый взвод прикрывал перегруппировку одной нашей части, и мы довольно долго сдерживали атаки врага. Немцев было впятеро больше, но во что бы то ни стало надо было их уничтожить. Обстановка создалась очень серьезная, Танюша! Сначала они лезли с левого фланга. Мы подпускали их на близкое расстояние и палили в упор! Четыре фашиста загорелись. Тогда они навалились с обоих флангов, развили огромную скорость, но, представь себе, Танечка, они никак не ждали, что в перелесках, за елочками, с обеих сторон мы поставили несколько запасных танков и они хладнокровно выжидали и ничем себя не обнаруживали. Стояли себе наши тихо, как мыши, и прицеливались. Мы подбили три танка, подожгли еще один, и тогда немцы стали расползаться по кромке леса, надеясь взять нас в клещи. Тут-то и настиг их прицельный огонь наших запасников! Эх, милая моя Танюшенька, нет для глаза танкиста приятнее такой вот картины: по обе стороны черными факелами пылают фашистские танки, солдатня и офицерье пытаются вылезть наружу, а мы их берем на мушку. В середине же мечутся два еще живых танка. Один развернулся было прямо на меня, я подпустил его поближе и хватил его по-нашему, по-уральски, так хватил, что у него башню своротило и гусеницу разбило в клочья. А с другим танком справился товарищ мой, Николай Квашин, сибиряк (помнишь, я тебе о нем рассказывал), замечательный мастер танкового боя из него формируется. В общем, за все это время мы сожгли и уничтожили десять танков. Ничего, воюем, Танюша!

Много книг будет написано о русском мужестве в эту войну! Таких больших писем, как это, скоро от меня не жди: сегодня мы с Квашиным после работки отлеживаемся, вроде как в доме отдыха.

Два письма твои прилетели ко мне за час до получения приказа об операции, только что мной описанной. Я прочел эти два бесценных письма. А когда мой танк вынесся на открытое поле, я видел прямо перед собой синие твои глазыньки, родная моя! И словно ты вела меня, и смелость такую вдохнули в меня слова твои. Милая, радость моя, если бы ты могла представить себе, как много значит твоя любовь для меня!»

Прошло несколько дней. Таня засиделась долго за письмом Сергею.