Родина белых медведей

Весной и в начале лета нерпы, наиболее многочисленные в Арктике тюлени, непрочь понежиться на солнцепеке. Ложатся они на ровных, гладких ледяных полях, часто поднимают головы и осматриваются. При малейшей опасности, мелькнув в воздухе вытянутыми задними ластами, тюлень скатывается в лунку и исчезает. В таких случаях медведь высматривает добычу с вершины тороса. Иногда охота длится много часов подряд. К намеченной жертве медведь бесшумно подкрадывается, искусно прячась за каждым небольшим укрытием, и настигает ее одним-двумя могучими прыжками. К тюленю, лежащему среди разреженных льдов, он нередко подбирается с воды, подплывает, глубоко погрузившись, ныряя или даже, по рассказам полярников, толкая перед собой для маскировки небольшую льдинку.

Медведицы, которым предстоит произвести на свет потомство, выходят на сушу в начале зимы, обычно в сентябре — октябре (именно в это время они и появляются на острове Врангеля). Здесь они подолгу бродят в разных направлениях, осматриваются и наконец ложатся в ямах или неглубоких пещерах, вырытых в посеревших за лето прошлогодних снежных забоях. Сама медведица часто предоставляет заботы по сооружению своего жилища ветру и снегу. Первая же пурга заметает зверя, образуя вокруг него не только стены, но и потолок.

Нередко «строят» берлогу снег и ветер: 1 — снег, 2 — грунт.

Зоологи до сих пор не знают: пользуются ли убежищами и самцы и самки белых медведей или это свойственно лишь беременным медведицам? На острове Врангеля за тридцатилетнюю историю его хозяйственного освоения в берлогах были добыты многие сотни зверей, но ни одного самца или яловой самки среди них не оказалось. Не встретили их вблизи убежищ и мы — только матерей с малышами. Изредка местные охотники встречали самцов или яловых самок, лежащих в снежных укрытиях среди торосов или на прибрежных льдах. Эти убежища были явно временными и сильно отличались по устройству от настоящих берлог на суше. Известно, однако, что в других частях Арктики — на Северном Таймыре, в Северной Гренландии — в берлогах иногда залегают и холостые звери. Можно предположить, что, чем севернее расположен район и чем труднее добывание корма в зимние месяцы, тем чаще пользуются убежищами самцы и яловые медведицы. Они пережидают в снежных берлогах непогоду и период бескормицы, но при первой возможности, не придерживаясь строго определенных сроков, бросают их и пускаются в дальнейший путь. Беременные же самки встречаются в устроенных на льду укрытиях крайне редко.

На Земле Франца-Иосифа. Фото автора.

Наблюдения на острове Врангеля и на Земле Франца-Иосифа показывают, что, хотя состав зверей, пользующихся основными «родильными домами», постоянно меняется (медведицы приносят потомство через два года, к тому же, возможно, каждый раз в новом районе Арктики), берлоги бывают устроены ежегодно в одних и тех же местах. Примерно одинаковым оказывается здесь каждую зиму и количество берлог. Это, скорее всего, свидетельствует о недостатке в Арктике мест, удобных для залегания зверей.

В середине зимы, в ноябре — декабре, в берлогах появляются медвежата, покрытые редкой белесой шерсткой, беспомощные, слепые и глухие, размером не крупнее новорожденных котят. По сравнению с медведицей величина малышей ничтожна. Но всю зиму мать не питается, живет за счет накопленных в организме запасов, и прокормить более крупное потомство ей, возможно, и не удалось бы. Вообще зимующие в берлогах медведицы отличаются удивительной упитанностью; даже весной у них на теле сохраняется слой подкожного жира толщиной до десяти сантиметров. Самцы и холостые самки весной бывают очень тощими.

До тех пор пока малыши живут в берлоге, их единственный корм составляет материнское молоко, похожее на сливки, густое и очень богатое жиром. Когда семья покидает зимнее жилище и медведица начинает охотиться, медвежата познают вкус тюленьего жира и мяса, хотя их молочное кормление продолжается до полутора лет. Медведицы, как правило, приносят двух, очень редко трех детенышей; молодые самки чаще рождают по одному медвежонку.

В марте — апреле, когда Арктики достигает первое, еще робкое дыхание весны, малыши становятся настолько самостоятельными, что мать решается вскрыть берлогу, прокопать из нее лаз и вывести потомство наружу. В течение нескольких дней, прежде чем переселиться на лед, семья еще пользуется зимним убежищем, предпринимая днем недалекие прогулки и уходя на ночь обратно в логово. В хорошую погоду медвежата (вес их достигает теперь десяти — пятнадцати килограммов) с увлечением возятся и играют на снегу, раскапывают его вместе с матерью, добираясь до замерзших стебельков трав и веточек ив. При опасности — покажется ли человек, собака, вездеход — семья спешит укрыться в берлоге. Последней исчезает самка, время от времени она еще высовывает наружу голову, принюхивается и осматривается. Если опасность близка, семья затаивается; некоторые медведицы, пытаясь отогнать врага, на мгновение показывают из лаза голову, рявкают или фукают. Но мать в таких случаях не оставляет берлогу и малышей.