Родина белых медведей

В XV–XVI вв. поморские промыслы распространились уже на большую часть местообитаний моржей в Белом и Баренцевом морях. Охота на зверей и добыча «рыбьего зуба» превратилась в потомственную профессию многих поморских семей из Холмогор, Мезени, Пинеги, Пустозерска и других поселений, в важную отрасль хозяйства поморских монастырей. С середины XVII в. русские землепроходцы начали регулярно доставлять ценный «рыбий зуб» с северо-востока Сибири. В 1646 г. казак Исай Игнатьев первым проник на северное побережье Чукотки. Он же впервые привез в Якутск партию бивней, выменянных им у чукчей. Шестью годами позже состоялось известное плавание Семена Дежнева вдоль берегов всего Чукотского полуострова. Свершилось замечательное географическое открытие, был найден пролив между Азией и Америкой. Однако главной, наиболее важной своей находкой Дежнев счел обнаруженные им в устье реки Анадыря громадные моржовые лежбища и скопления «заморной кости» (бивней погибших зверей). Большое внимание добыче «рыбьего зуба», развитию этого промысла придавалось и в столице Русского государства. Еще в XV в. в России была установлена государственная монополия на торговлю бивнями. Служилые люди, находившиеся на государственной службе, были обязаны сдавать в казну всю добытую «кость», с остальных промышленников взималась десятинная подать (одна десятая часть добычи). Специальными «отписками» (распоряжениями) учрежденного в Москве Сибирского приказа четко определялись сорта «рыбьего зуба». Он должен был быть «не меньше гривенки весом», выделялись «большой и средний зуб» и, наконец, «из двух голов пуд, или восемь костей в пуд» (бивни весом от двух до четырех килограммов каждый; для них вводилась штучная расценка). Даже в Якутске в XVII в. Государство платило промышленникам по пятнадцати — двадцати рублей за пуд бивней.

С развитием моржового промысла, особенно на севере Атлантики, цена на этот товар постепенно падала. Однако и в наши дни бивни находят себе сбыт. Их охотно покупают как сувениры приезжающие в Арктику туристы (современная цена пары хороших бивней на Аляске составляет около тридцати долларов). Во всем мире пользуются популярностью фигурки животных, броши и другие украшения, искусно вырезанные современными северными умельцами из моржовой кости, бивни с выгравированными на них рисунками. Особенно известны чукотские косторезы, главная «штаб-квартира» которых находится в поселке Уэлен, вблизи Берингова пролива, а также потомственные поморы — резчики по кости из села Холмогоры Архангельской области.

Промышленники-европейцы обычно не оставляли без внимания и туши животных. Издавна использовались жир и шкуры моржей. Известно, например, что при постройке Кёльнского собора употреблялись ремни из моржовой кожи, поставлявшиеся русскими поморами; кое-где и сейчас еще приводные ремни из кожи моржа вращают станки.

С каждым годом увеличивается спрос на живых моржей. Моржи неплохо переносят неволю, иногда живут в зоопарках по десять и более лет и неизменно бывают окружены толпами зрителей. Впрочем, подобного рода использование этих животных также восходит к давним временам: еще в 1606 г. в Англию был доставлен живой моржонок, пойманный охотниками у острова Медвежьего. В зоопарки и теперь поступают преимущественно молодые животные, в возрасте всего лишь нескольких месяцев. Те из них, кого удается приучить к необычному корму и вырастить, как правило, проявляют в неволе недюжинные умственные способности и сильно привязываются к обслуживающим их людям. К сожалению, посетители зоопарков не видят даже у взрослых моржей главного их украшения — бивней. Дело в том, что в зоопарках животных содержат в бетонированных бассейнах. И хотя моржи питаются в неволе рыбой, рефлекс распахивания дна у них сохраняется, и свои бивни они начисто стирают о бетон. Кстати, по этой причине моржи в зоопарках чаще всего и гибнут: стирание бивней сопровождается развитием в них воспалительных процессов.