Родина слоников

Это уже никогда не вернется. Публичность убила воровскую легенду — не напрасно старые воры так жестоко, вплоть до декоронации, карали тщеславных индюков, лезущих под репортерские блицы. Миру явились крученые, иссушенные марафетом и отсидками упыри в цепках, с бессмысленными раболепствующими мочалками в белых кудряшках и — зачастую — весьма нещегольскими, грязными статьями в анкете. Все их портреты выходили в траурных рамках: клановые войны 92–95 гг. вчистую выкосили старую воровскую элиту — ту самую, с которой дружили народные артисты и маститые спортсмены и о которой из уст в уста передавали страшные истории администраторы кооперативных кафе. Новые крутые ходили в кепках, изъяснялись пальцовкой, выглядели вышибалами и годились только для анекдотов. «1001 ночь» кончилась, Шахерезаде срубили голову как ненужному свидетелю, а фильм «Воры в законе» стал памятником буйной эпохе первоначального накопления капитала и господствовавшим тогда представлениям о честном воре, благородном хищнике, санитаре леса, который кучеряво живет и никогда котенка не обидит.

«Город Зеро»

1988, «Мосфильм». Реж. Карен Шахназаров. В ролях Леонид Филатов (Варакин), Армен Джигарханян (директор), Владимир Меньшов (прокурор Смородинов), Олег Басилашвили (Чугунов), Евгений Евстигнеев (хранитель музея). Прокатные данные отсутствуют.

Однажды на улице 05 года телеведущий Новоженов увидел лозунг «Долой ху-ню». «Какой дивный лозунг, — подумал телеведущий. — Лично знаю тысячу людей, готовых под ним подписаться». Это уже потом выяснилось, что на билборде кто-то нетвердой от гражданской страсти рукой написал «Долой хунту» — но было поздно. Идея пошла в массы.

Режиссер Шахназаров сговорился со сценаристом Бородянским и снял фильм про ху-ню. Мглистую, обволакивающую, общепринятую дурнину, от которой не уехать на такси и не уплыть на лодке. Фильм не показался. Ху-ня считалась становой приметой советского прошлого, и режиссера отчитали за фактические несоответствия. «Автору хорошо удалась атмосфера сталинско-брежневского безвременья, — сердилась дама из НИИ киноискусства, — но при чем здесь голая секретарша?» НИИ киноискусства не могло в поганом сне привидеться, что такой хороший мальчик, сын прораба перестройки и горбачевского помощника Георгия Хосроевича Шахназарова снимет кино про вполне сегодняшнюю, злободневную, перестроечную ху-ню. Ху-ню текущего момента.

Время было мутное. Свобода образовала в культурном сознании нации черную дыру. В нее бесследно и навсегда ухали иносказания, коды, эстетская каллиграфия, более не считываемая отравленным фельетонной жвачкой коллективным разумом. Великую хронику дна «Маленькую Веру» по сю пору считают самоучителем по камасутре. Развернутую метафору социализма «Кин-дза-дза» — про гнутых, неумытых, молящихся спичке троглодитов, неведомым каком поднимающих в небо ржавые летательные аппараты, — фантазией для дошкольников, неожиданно полюбивших глупые слова «ку», «кю» и «гравицапа». «Город Зеро» — сатирой на совок. В глазах публики кино разделилось на два мощных рукава — про молодежь и про большевистский гнет. Фильм «Город Зеро» был не про молодежь. Так и запишем.