Родина слонов

Слонов оказалось ровно десять голов. Вишвамитре нужны были только пять животных, но Бабек, посмеиваясь, сказал, что если он не заберет всех — оставшиеся отправятся на небеса. Подобной жестокости Вишвамитра, как истинный буддист, допустить не мог и посему обзавелся целым стадом. По весне, когда сойдет снег и появится молодая трава, когда черепахи будут вылезать из моря, чтобы погреться на солнышке, племя Вишвамитры отправится обратно к хазарам. А пока предстоит приучить слонов к новому хозяину — Умару.

В лагере было весело и шумно. Горели десятки костров. Слышались удары бубнов, веселые песни. После тяжелого похода люди отдыхали.

Вишвамитра вышел из шатра и направился к загону. Вход загораживал здоровенный слонище, лежавший почему-то на спине и дрыгающий во сне ногами, отчего все, что воспитанные слоны не должны выставлять напоказ, болталось из стороны в сторону. Гуру остановился, взревел, как ревут слоны, и нахал перевернулся на бок, освобождая путь.

Десять туш лежали вповалку, сваленные сонным зельем. Гуру по очереди подходил к каждому животному, приподнимал огромное ухо и выл в него что-то весьма заунывное. За Вишвамитру тенями следовали Умар и Абаль.

— Слонам дают дурманящее зелье, — тихо говорил Вишвамитра, пока шел от одного гиганта к другому, — иначе они не будут тебя слушаться... Хазары, как я знаю, уважают кумыс. Они долго держат этот напиток в бурдюках, отчего он становится крепким, как вино. Легко найти кумыс в Каганате, но одним кумысом не обойдешься. Надо подмешать в него опиума, тогда слоны будут покорны.

Умар сгибался под тяжестью бурдюка и старался не пропустить ни одного слова гуру.

— Слоны подчинятся тебе, — объяснил Вишвамитра, — потому что ты будешь давать им кумыс.

Глаза Умара заблестели. Он облизал губы и с надеждой взглянул на гуру:

— А не тот ли кумыс, что предназначен слонам, булькает у меня за спиной?

— Ты прав, Умар, — произнес Вишвамитра.

Едва проговорив это, Умар получил увесистый подзатыльник.

— Разве забыл ты, муж мой, — напустилась на него Абаль, — ради какого великого дела мы здесь? Разве Аллах всемогущий и всемилостивейший не послал меня на землю, чтобы открыть тебе предначертанное? Так отчего же в глазах твоих вожделение? Или ты не подумал, что, испив этого кумыса, ты сразу окажешься в лапах лукавого Иблиса?

Умар от таких речей совсем поник:

— Я знаю, свет очей моих, что устами твоими говорит Аллах всемилостивейший и всемогущий. Клянусь Аллахом и пророком его Мухаммедом, помыслы мои чисты.

— Знаю я твои помыслы, козел безрогий, — проворчала Абаль, — увижу, что потянулся к кумысу, пеняй на себя. Помни, он для слонов, для слонов, пьянь.

Умар получил еще пять или шесть подзатыльников, удар кулаком в живот, звонкую пощечину, потом Умара недолго потаскали за волосы, на чем и закончились назидания.

— Я все понял, свет моих очей, — проблеял он.

— Гляди у меня!

Когда Вишвамитра обошел всех слонов, он сказал:

— Теперь мы будем ждать, пока они проснутся... И все трое стали ждать.

Кумыс месячной выдержки, а проще говоря, перекисший и перебродивший ради крепости, сдобренный изрядной горстью опиума, пришелся слонам по вкусу, правда, вволю напиться гигантам не дали. Едва слон запускал хобот в бурдюк, как Умар отдергивал емкость и нес другому животному. Вдогонку неслись недовольные звуки, подобные тем, которые издает растревоженный кишечник[39]. Вишвамитра, не давая слону разгуляться, гнусил мантру подчинения. И троица (Умар, Абаль и Вишвамитра) двигалась дальше.

Едва бурдюк обошел стадо, как Вишвамитра взревел, аж сердце захолонуло, и слоны радостно затрубили на всю округу.

— Теперь это твое войско, Умар, — сказал Вишвамитра, — ты поведешь его, куда пожелаешь. Но помни, слонам нужны погонщики, а погонщикам надо платить, иначе они сбегут. Не пытайся купить их на глоток кумыса... Есть ли у тебя верные люди на примете?

Умар ни мгновенья не думал. Он хищно ухмыльнулся:

— Я скажу беку, что бедуины, предавшие меня, станут погонщиками. А чтобы они вновь меня не предали, их прикуют к слонам, как гребцов приковывают к галерам. И платить не придется.

Вишвамитра задумчиво покачал головой:

— Похоже, в отличие от меня, ты уже познал страсти. Тебе пора их обуздывать...

— Для начала я бы хотел обуздать эти живые горы.

В загоне началась настоящая оргия. Слоны сшибались друг с другом, как олени в период гона, только вместо рогов служили бивни. Гигантские звери катались по земле, дрыгая ногами и оглашая окрестности диким ревом. Самцы заигрывали с самками, а иные и с самцами...

Походка Бабека оставалась все той же — барс не ступает тише. Тысячник положил руку на плечо Вишвамитры и с горечью произнес:

— Совсем взбесились... — Он добавил мерзкое ругательство, которое поясняло, кто именно взбесился и какова природа его отца и матери. — Прости, старый друг, надо было отговорить тебя от неразумного. Прошлый раз они натворили много бед. Крестьяне ушли, мы остались. Воины до сих пор избегают загона.

Вишвамитра понимающе кивнул:

— Да-да, когда они чуют кровь, то превращаются в хищников. Они ведь почуяли кровь, Бабек?

Перс помрачнел: