Родина – за нами!

Капитан скрипнул зубами, развернулся и пошел назад, к тем, кто сейчас отдыхал. Гречишина за ним не торопилась, оставшись на посту вместе с Пчелкиным. Почему? Да кто его знает почему, капитана это волновало меньше всего. Дело понятное, война кругом, можно не сказать, не сделать, и жалей потом, сколько душе угодно, но делу то этим не поможешь. Если веселый и неунывающий Герасим пришелся по душе чекистке, да и бог с ними, пусть побудут вдвоем. И еще капитан подумал про то, что надо бы сменить снайпера пораньше, нечего терять время тем, у кого его скоро может не быть вообще.

Саша сидела за столом, листая книжку в кожаном переплете. Она подняла голову, глядя на вернувшегося капитана. Куминов сел рядом, положил локти на стол и подпер подбородок кулаком. Ученая непонимающе и вопросительно кивнула.

— Да накатило что-то, Саш, — капитан невесело улыбнулся, — устал, что ли. Спать почему-то не очень хочется, хоть и надо. Ночью выходим, надо отдыхать. Ты сама чего не спишь?

— Готовлюсь вот, — девушка подняла книжку, — конспекты читаю, который Юрий Сергеевич диктовал. Оно же не очень просто, на самом деле. Контейнер у нас один, надо все сделать так, чтобы принести назад живую относительно ткань. Так что и резать придется хоть и быстро, но ювелирно и без ошибок.

— Кстати, скажи мне, как он работает? — Куминов покосился в сторону одного из рюкзаков группы. Высокий, прямоугольный и очень плотный. Внутри, как знал Куминов, находится металлическая капсула с пустой гильзой под сам материал, за которым они шли. — Если живую ткань тащить, то как?

— Хладореагент, разработан достаточно давно. Решили чуть подкорректировать его свойства, и оказалось, что пять суток он спокойно позволяет хранить любой орган. Неудобный только он, да?

— Нет, наверное… — сам Куминов еще не нес эту штуку, — но думаю, что справлюсь.

— Сам понесешь? — Саша улыбнулась, самыми краешками губ.

— Да, сам понесу. Ты мне помоги, как освободишься, пожалуйста.

— Что надо будет сделать?

— Подберем комплекты, на всякий случай. Но это неправильно, ой и неправильно.

— Почему?

— Там режимный объект, все патрули и приданные части, плюс охрана, давно зафиксированы и отмечаются. Как могут на территории закрытого института оказаться неизвестные военнослужащие вермахта? Да никак…

— Как же быть тогда? — голос ученой дрогнул. — Если туда не попасть, то зачем все оно было нужно?

— Попадем, не бойся, как обычно и попадали, не притворяясь ни кем. У твоей подружки еще немало сюрпризов заготовлено, как мне кажется. Вон как гладко прошли, стоило ей появиться, мда…

— Ты все также ей не доверяешь? — Саша уставилась на Куминова свои ми глазищами. — Думаешь, не вижу?

— Сильно заметно?

— Достаточно, Коля. Поверь, что достаточно. — Ученая вздохнула. — Плохо это. Юлька, конечно, еще та оторва, да и работала за линией фронта одна, и сколько времени, но она не предатель.

— Дай-то Бог… — Куминов зевнул. — Спать мне-то как хочется, ох ты ж. Пошли, поможешь?

— Пошли.

— Расул?

— А? — дремлющий башкир приоткрыл глаз.

— Пошли тоже, наберем всего помаленьку.

На войне, как… — 15

СССР, Полярный круг, координаты засекречены, 196…

Клаус жался в камни. Те холодили не хуже снега, но хотя бы прятали от ледяного ветра, рвущегося к живому теплому телу. Белая острая шрапнель, накинувшаяся вместе со всем прочим scheisse, почти добила Клауса, превратив в хныкающего мальчишку.

Клаусу не было стыдно. С чего? В «Бранденбурге-800» готовят к войне, к диверсиям, к обману и подлой игре, ведущей к результату. Но в нем, отдельном полку, никто и никогда не обучал Клауса Майне воевать против тварей, вышедших из ледяных глубин пустынного ада, раскинувшегося вокруг.

От его тройки не осталось ничего. Именно ничего, от снаряжения и до трупов, даже так. Клаус, разменявший пару месяцев назад четверть века, всхлипнул, совсем как мальчишка, до сих пор не веря.

Они привыкли работать в своей тройке, правильно распределяя необходимые мелкие задания для большой общей задачи. Гансик, так уж вышло, даже был соседом Клауса по учебному лагерю, куда их отправили с разных десантных частей. Оба тогда не думали-не гадали, что придется работать вот так вместе. Но вышло как вышло, и радист, он же снайпер, Ганс Циммер всегда знал, что отступать ему комфортно, когда над головой грохочут очереди компактного МГ-К Клауса.

Третьим был Вилли, Вилли-Жги-Круши, сапер, механик и умелец швыряться ножами. Вилли появился чуть позже и был моложе, но Клаус с Гансиком его зауважали сразу.

«Бранденбург» воевал на Восточном фронте, воевал с партизанами Балкан и Пиреней, появившихся недавно, сбрасывался десантными группами в Малой Азии и помогал Африканскому корпусу, закопавшемуся в пески по самые макушки, выйти в центральную часть континента.

Тройка Клауса воевала вместе с полком, покрываясь шрамами, крестами и загаром. Пока их не бросили сюда, в чертовы проклятые снега и лед русского Севера, к огромным белым медведям и затерянным в холоде аэродромам с радио-пунктами.