Родина – за нами!

— Похоже. Сейчас еще несколько раз нужно будет проверить симптомы, вдруг ушиб? Это хуже. Рассечение на голове неглубокое, но вот от чего? Как и у Юльки, мало ли что могло попасть в рану. — Саша наклонилась к нему, очень близко, коснувшись губами уха. Покосилась в сторону раненых, перешла на шепот. — Помнишь ведь?..

— Помню… — Куминов помрачнел. Случай с Дзагоевым пожалуй тяжело было забыть. — Ты…

— Откуда я могу знать? — Венцлав затянулась. — Откуда… А еще у Пчелкина запросто может быть сломана нога. Или трещина, по крайней мере. Очень похоже.

— Саша, хватит шептаться! — Гречишина зашипела, зацепив повязкой один из рюкзаков с боеприпасами. — Не держи меня за дуру, хорошо?

Венцлав повернулась к ней, испуганно подняв глаза.

— Я вроде неглупая девочка, все помню и все понимаю. И не надо молчать о том, что может быть, хорошо? — Гречишина злилась все больше. А сквозь злость Куминов явно ощутил вполне себе такой рациональный страх. Это было очень плохо. Не к месту и ни ко времени все сложилось.

— Хватит! — ему пришлось поднять голос, потому что с рюкзака, еле видимое, белело испуганное лицо Пчелкина. — Прекратили орать, товарищ лейтенант госбезопасности!

Странно, но окрик подействовал. Гречишина села, сжавшись в комок и не смотря вокруг.

— Сколько ехать?

— Минут пять… — буркнула она. — Приехали практически.

— Отставить панику. — Куминов вздохнул. — Обработка была? Была. Что там было на заимке и что здесь — никто не знает. Впереди задача, и там у каждого шансов умереть куда как больше, так?

— Так. — Гречишина сжала губы, смотря на него.

— Я из-за этого устраиваю крик?

— Нет.

— Выводы?

— Извини, Саш. — Юля нагнулась вперед и положила руку на плечо Венцлав, смотревшей в темноту. — Прости, пожалуйста. Накатило просто, устала, наверное.

— Хорошо. — Саша пожала ее ладонь. — Все нормально. Осмотрим перевязку через час, может, что и поймем.

— Отлично. — чекистка выпрямилась. — Притормаживай, Воронков, почти приехали.

Разведчик кивнул головой, плавно переключил рычаги и дрезина начала сбрасывать скорость. Куминов мотнул головой, и Расул, все понимающий без слов, занял его место. Капитан прошел вперед. Присмотрелся к освещенному куску длинной и вытянутой бетонной плиты, выступающей сбоку.

Дверь виднелась в глубокой нише. Та самая, бывшая отправной точкой в самом городе. А больше ничего примечательного, странного, бросающегося в глаза или важного и не было. Такая же будка, как и на предыдущем месте, с которого группа стартовала в Куйбышев на дрезине. Никаких эсэсовцев в кожаных длинных плащах и с автоматами наперевес, или просто ребят в фельдграу. Нацеленных стволов, ставших привычными оскаленных пастей или чего-то вроде того — нет. И то хлеб.

Колодки с тихим скрипом остановили ход катков, дрезина остановилась, вздрогнув. Хрусталев скользнул вперед, водя перед собой стволом ПП. За ним, также неуловимыми движениями, на бетоне оказались Шутяк и Воронков, прикрыв обе стороны тоннеля. Куминов, не дожидаясь новых неприятностей, помог встать Пчелкину, подержал пока тот шел к лестнице. Остальные начали выбрасывать рюкзаки и все прочее, чего оказалось немало. Капитан взглянул на оружие и прикинул — сколько же надо нести? Идти в «Берлогу» лишь с заглушенным пистолетом-пулеметом хотелось не очень сильно. А если быть точным, то не хотелось вовсе. Менять собственный проверенный АСД на кургузый огрызок… Куминову было откровенно жаль. Да и как можно быть уверенным в его качествах, практически не проверив в бою? Не считать же стрельбу по пусть и огромной, но все-таки крысе, проверкой.

— Чисто. — Хрусталев очень тихо спустился вниз по ступенькам. — Что за дверью не знаю, звук она точно не пропустит.

— Саша… — Куминов повернулся к девушке. — Посмотри как раненые.

— Хорошо.

Венцлав занялась Пчелкиным, которого блевать уже не тянуло, но состояние бойца было далеко от хорошего. На взгляд Куминова. Как оказалось, взгляды его и Саши в данном вопросе уже расходились. После быстрого осмотра девушка заставила Герасима наклониться вперед несколько раз подряд, проверила пульс и расстроилась, что не может провести более серьезное исследование. Когда капитан, смотревший на все это с недоумением, поинтересовался, что же она делает, ответ был кратким:

— Не сейчас, надо выбираться. Пока могу сказать, что все намного лучше, чем думала.

— В том, что выбираться надо ты, Сашка, полностью права. — Гречишина поскребла пальцами по повязке. — Зараза, уже чесаться начала.

Капитан покосился в ее сторону и понял, что задавать вопросы Венцлав, у него желания нет. Потом, при первой же возможности, обязательно расспросить про все. Потому что не может такого быть. Если Гречишиной с полчаса назад только обмотали руку бинтом, как рана под повязкой может начать чесаться? Сейчас поврежденные ткани у чекистки должны начать очень сильно болеть, дергающей и пульсирующей болью изнутри. А что на самом деле?

— Чего? — Гречишина поймала его удивленный взгляд. — Ааа… Саша ничего не говорила?

— Про что?