Родинка в законе

– Значит завтра заметила бы тебя на ю-тубе в самом чистом виде. Да не переживай ты так. Они, в целом, неплохие ребята, – Василиса снова наклонилась, подняла флакон, завернула крышку и поставила его на место. Затем провела ладонью по деревянной доске, проверяя качество заделанной дырки, и хитро подмигнув Анфисе, закончила: – Но только на минуту отвлечёшься, так и норовят сделать гадость. Мойся, он больше так не будет. Правда, Грибок.

Теперь уже и Анфиса ясно услышала тихое шуршание за стеной. После недолгого молчания невидимый «Грибок» расстроенно крякнул и прошептал:

–– Так Василиса Георгиевна, я же, типа, отошёл и не слышу.

ГЛАВА 5

ФАЛЬШИВКА

Вечер опять начался часов с трёх, когда тусклое солнце зашло за горизонт и настроение, и без того нерадостное, стало совсем депрессивным. Василиса предупредила, что мать ушла на работу на сутки, а она вернётся не раньше пяти. Мебель и фотографии были изучены, пирожки съедены, после чего началось тупое ожидание. Глаза прикипели к медленно движущейся по циферблату стрелке, а в голове безустанно стучали молоточки, отсчитывая секунды: «До прихода Васи остался один час, двадцать восемь минут и шестнадцать секунд». И так минута за минутой.

Наконец, дверь хлопнула. Анфиса выскочила в прихожую. Из белого пушистого клуба воздуха материализовалась тяжёлая фигура в бежевом тулупе. Не поднимая глаз, Василиса несколько минут стукала валенками, сбивая колючие льдинки, затем сбросила тулуп и, молча прошла на кухню. Сердце Анфисы пропустило удар. Кажется, что-то пошло не по плану. Подскочив, она помогла сестре снять шапку и, вспомнив Трубецкого с его прибауткой «сначала накорми-напои, спать уложи, потом и ответ жди», даже бросилась к плите, разогревать суп. Тяжело вздохнув, Василиса вынырнула из коматозного состояния. Достав из кармана прозрачный камень, который утром они вынули из каблука, бросила его на стол. Анфиса не сводила настороженного взгляда с сестры. Безразлично посмотрев на хлопотавшую у плиты Анфису, та подтянула рукава старого свитера и улыбнулась. В этот момент Анфисе показалось, что волосы на голове начали медленно сворачиваться в спиральки. Пожалуй, Медуза Горгона по сравнению с Василисой – наивная девочка.

–– Хреновые дела, Анфиска, – наконец заговорила Василиса. – Брюлик оказался липовый.

Рука Анфисы вздрогнула и половник громко шлёпнулся в кастрюлю. Брызги супа, разлетевшись, нарисовали жирную паутинку на чистой плите. Сделав несколько шагов назад, она безжизненно опустилась на стул. Шипящий голос Гурмана снова перевернул сознание, заставляя сердце колотиться с утроенной силой. Как же такое могло произойти?

Сообщив плохую новость, Василиса, словно сбросила с себя неподъёмный груз. Потирая красные потрескавшиеся руки, она встала, достала из ящика стола нож. Нарезая крупными ломтями вчерашний хлеб, заговорила хрипловатым с мороза голосом:

–– Давай-ка, сестрёнка с самого начала и по минутам.

–– Ага, – прошептала Анфиса, проталкивая вставший в горле ком.

– Значит, приблизительно неделю назад Смирнов предупредил, что будет занят несколько дней. А позавчера позвонил мне на работу и попросил забрать какой-то пакет из камеры хранения на вокзале.

–– Голос точно был Смирнова?

–– Точно. Потому что код ячейки он поставил такой, который могли знать только я и он. Я в тот день работала во вторую смену, домой вернулась поздно, поэтому решила забрать пакет на следующий день, после работы. А на следующий день, когда мы с детьми вернулись с прогулки, позвонил Гурман и начал требовать, чтобы я вернула какие-то деньги. Я не поняла о чём речь, испугалась и позвонила Никуле. Она сказала, чтобы я шла домой, никому не открывала и на звонки не отвечала.

–– Пакет из камеры хранения вы забирали вместе? – Хлеба было уже много, но нож в руках Василисы продолжал кромсать ржаную буханку.

Испугавшись, что следующими под нож попадут пальцы сестры, Анфиса встала и, подойдя вплотную, сжала руку Василисы.

–– Нет. Мне, после разговора с этим бандюком, стало плохо. На вокзал Никуля поехала сама.

–– То есть, что было в камере хранения ты не знаешь?

–– Что значит, не знаю? – удивлённо подняла брови Анфиса. – Конечно, знаю. Бриллиант. Никуля мне сразу сказала.

–– Ты видела этот брюлик? – Вася развернулась и вонзила острый, словно луч рентгеновского аппарата, взгляд прямо в глаза Анфисы.

–– Нет, – испуганно прошептала она, сдерживая подкатывающуюся к горлу тошноту.

–– Понятно, – Вася отвернулась и снова принялась резать хлеб. – Значит, сдаёт нас Верка. Ну, что-то подобное я от неё и ожидала.

–– Как ты смеешь думать так о Никуле, – возмущению Анфисы не было предела. Честно говоря, хотя она и недолюбливала Васю, но такого вывода от неё не ожидала. – Да она за нас любого порвёт.

–– А где ты с этим Смирновым познакомилась?