Родинка в законе

–– И подвёз, и билеты купил. Через час открывается посадка на наш рейс.

–– На какой рейс? – глупо хлопнула глазами Анфиса.

–– На Ростов, – словно само собой разумеющееся, буркнул мужчина. – Мы же выяснили, что ты из Ростова-на-Дону. Следовательно, чтобы разобраться, с твоими проблемами, надо, как минимум, инкогнито вернуться домой.

–– С какими проблемами? Откуда вы знаете про мои проблемы?

–– Про них, по-моему, знает вся республика Коми.

Волосы под шапкой зашевелились. Попробуй теперь вспомнить, что она могла наговорить в порыве откровения.

– Это всё неправда, – испуганно пролепетала Анфиса, стараясь определить в какую сторону бежать. – Мало ли, что по-пьяному скажешь.

– Это точно, – тяжело вздохнул Илья, всматриваясь в мелькающие на табло линии. – Выпить целую бутылку «Паласио де Ориенте», изящно закусив кусочком сала – это круто. Кстати, на будущее – не пей. Не твоё это, Анфиска. Переговорить тебя не смогли даже бывалые алкаши, а уж информации ты вылила, на год вперёд разбираться. А вот и наш выход открылся.

Мужчина поднялся, вытянул ручку чемодана и, не оборачиваясь пошёл в сторону накопителя. Анфиса удивлённо посмотрела на привязанный к руке полиэтиленовый пакет. Ну надо же, и напилась, и неизвестно как доехала, а пакет с пальто не потеряла. Хотя, вряд ли она сама догадалась привязать пакет к руке. Прямо не Илья, а бородатый ангел-хранитель. Расстегнув пуговицы, она быстро скинула тулуп, надела любимое пальто и бросилась следом за новым знакомым. Василисин тулуп так и остался лежать на деревянном сидении.

Толпа уставших, угрюмых пассажиров выстроилась, образовывая некое подобие очереди и Анфиса, кусая губы, понуро встала в хвосте. В голове серой дымкой колыхнулось воспоминание о прохождении паспортного контроля, вопросы, задаваемые служащими аэропорта… Наверное, Женя Лукашин, по сравнению с ней, спортсмен, комсомолец и просто красавец. В свете последних событий жалость к себе, любимой, переполнила сердце, заставляя её картинно вздыхать и закатывать глаза.

Не обращая внимания на её красноречивое сопение, Илья набирал в мобильном телефоне одно сообщение за другим, изредка похохатывал, цокал языком и качал головой.

–– А вы тоже в Ростов едете? – понуро спросила Анфиса, стараясь как-то напомнить о себе.

–– Да, – бросил мужчина, не отрывая взгляд от экрана. – Не оставлять же тебя одну в такой ситуации. У меня друг в Ростове, заодно его навещу.

Полёт прошёл, как в тумане. Неулыбчивые стюардессы медленно толкали перед собой тележки, наполненные бутылками и картонными коробочками. Перекидываясь ничего не значащими фразами, девушки раскладывали на откидные столики судочки с бутербродами, разливали соки и шли дальше. Бросая косые взгляды на Илью, Анфиса в который раз за вечер, просчитывала, что могла наговорить после столь обильного возлияния. Пожалуй, это был первый случай, когда она назюзюкалась до подобного состояния. Но вино так приятно щекотало гортань, казалось лёгким и терпким одновременно, а окружающие ребята такими весёлыми и участливыми, что Анфиса, потеряла контроль. Закончив нехитрый ужин, Илья уткнулся в газету и, казалось, снова забыл о её присутствии. Тяжело вздохнув, Анфиса скосила глаза, подсматривая название. «Парламентская газета». Инженер, любитель детективов, теперь ещё и парламентёр. Впрочем, не «Вестник же уголовника» читать. Расслабившись, Анфиса, наконец, получила возможность спокойно рассмотреть попутчика. Встретившись взглядом на вокзале в Чинья-ворыке, она не посчитала нужным обратить внимание на незнакомого мужчину, в вагоне поезда, везущего их в Сыктывкар, сначала спала, как сурок, потом напилась. И теперь, при тусклом освещении готовящегося ко сну авиарейса, получила возможность рассмотреть своего спасителя. На вид мужчине можно было дать, как тридцать пять, так и сорок лет, маленькая аккуратная борода, пожалуй, делала внешность нового знакомого несколько типичной, присущей положительным инженерам, авиастроителям, учёным, фильмы о которых так любила смотреть бабушка. Чуть вздёрнутый нос, длинные ресницы… В молодости, наверное, имел успех. Хотя, обручального кольца нет. Значит, докобелировался, а сейчас и рад бы стакану воды и спокойной старости, а фиг. Об этом раньше надо было думать.

Пять часов пересадки в Москве и, наконец, родной аэропорт. Подходя к раздвижным дверям, Анфиса мельком глянула на ряд встречающих и вздох, тяжёлым комом застрял в горле. Среди букетов, улыбок, счастливых лиц она сразу выделила знакомую фигуру Гурмана. Вцепившись руками в блестящие перила, старый знакомый не сводил цепких глаз с выходящих пассажиров. Присев от неожиданности, Анфиса резко затормозила. Сердце колотилось, как отбойный молоток, а глаза мигом наполнились слезами. Словно потерявшийся тушканчик, она судорожно завертела головой и шмыгнула за колонну. «Когда же кончится этот кошмар?» затравленно пронеслось в голове.

– Это Гурман?