Родить легко

А ещё через пару дней, когда ребята снова приехали на какое-то очередное обследование уже без меня, надавила на них и всё-таки убедила – если, конечно, можно так назвать откровенный прессинг – вскрыть пузырь. Акушерку просто поставили перед фактом.

Ехала в роддом, разговаривая по дороге с расстроенной девочкой, которая очень переживала, думая, что теперь в её родах всё пойдёт не так. И в качестве спасения от неприятных мыслей предложила ей сделать мысленное упражнение – как будто вырезать случайный кадр из жизни, когда ей вскрывают пузырь, и заменить его другой картинкой: будто она просто шла по коридору и пузырь прорвался сам. Будто природа сама решила начать её роды с излития вод. Судя по результатам, помогло.

Когда я приехала в 47-й, ещё не работавший с проектом «Домашние роды в роддоме», картина наблюдалась прискорбно классическая: в родовом боксе горел яркий свет. Рожающая как могла жалась от него в узкую полоску тени около кровати, а голову прятала под кровать…

Доктор строго сказала мне, что раскрытие всего пять сантиметров, она идёт спать и часа четыре просит её не беспокоить – что вполне логично для обычных первых родов с их довольно скромной, как правило, в подобных условиях динамикой. Когда она удалилась, я наконец-то выключила свет и набрала ванну. Роды шли очень хорошо, девочка им прекрасно отдавалась, находясь в таком состоянии, что с ней практически невозможно было разговаривать. Впрочем, этого и не требовалось: роженица лежала в ванне в глубокой медитации.

Именно она подарила потом для моих курсов пример правильного ощущения в родах, когда сказала: «Помнила только одно – матка есть, а меня нет!» И рожала при этом великолепно: когда темно, спокойно и никто не мешает матке работать как положено. Так что через полтора часа после ухода доктора я увидела в промежности показывающуюся макушку, то есть головка уже была готова родиться.

Конечно, если бы мы рожали дома, ребёнок идеально выплыл бы в воду. Но тогда в роддомах и речи об этом не шло: нужно срочно вытаскивать роженицу из ванны, накрывать всё для родов, мыть руки, раскладывать инструменты, надевать стерильное – халат, шапочку, маску – и ещё звонить доктору! И это в ситуации, когда девочка уже практически рожает у тебя на глазах…

Самым разумным виделось всего лишь подставить руки и принять ребёнка. Но, так как мы находились в роддоме, со страху пришлось немножко посуетиться. Набрала доктору: мы рожаем, идите быстрее! Стремительно выдернув девочку из ванны, водрузила её на кровать и кое-как успела одеться в стерильное.

Дальнейшее выглядело весьма живописно.

Роженица на четвереньках стоит на кровати. Мне в ладони медленно выплывает головка. Параллельно в дверях возникают настоящие всадники апокалипсиса: четыре разъярённые тётки, испепеляющие меня убийственными взглядами – доктор, две дежурные акушерки и неонатолог. Все злобно глазеют, как мне в руки рождается ребёнок:

– Зачем вы её тужили на пяти сантиметрах!? Кто вам позволил заставлять женщину так делать?

Для понимания: заставить вытужить ребёнка при пяти сантиметрах раскрытия физически невозможно. Хоть обкричись «тужься, тужься!», толку не будет, ребёнок способен выйти из женщины только после полного раскрытия.

Меня же заподозрили именно в том, что я заставляла девочку тужиться и только поэтому мы так быстро родили. Утверждали, что теперь наверняка всё внутри порвано. Устроили какой-то нервный, лихорадочный осмотр родовых путей. И всячески создавали ощущение, что мы сделали что-то плохое – хотя на груди совершенно целой, без единого разрыва родильницы мирно лежал совершенно здоровый маленький человек.

В общем, как ни старались найти за мной какие-то косяки, так ничего и не обнаружили, оставшись в недоумении и раздражении, – словно я сотворила что-то противозаконное, не оставив улик и тем самым избежав сурового наказания.

Через два дня состоялось общее собрание докторов 47-го роддома с участием руководителей «Мира Естественного Акушерства», на котором главврач торжественно объявила старт совместной работы. И, интригующе улыбаясь, добавила: «У нас уже прошли одни такие чудесные роды, в которых даже наш доктор не сумела разобраться!» – таким образом выставив её перед всем коллективом не в самом лучшем свете. Думаю, с того момента уязвлённый доктор взяла решительный курс на то, чтобы меня в их роддоме не было – что, надо сказать, у неё получилось.

Мои замечательные первые в 47-м роды стали визитной карточкой МЕА, но у многих явно осталось подозрение – неужели действительно можно так легко и быстро рожать?

Забавный эпизод: рожала с другим доктором, наслышанной, что со мной женщины как-то легко и быстро рожают – хотя к тому моменту прошло всего двое родов, как по заказу оказавшихся действительно лёгкими и быстрыми (при том что я отнюдь не волшебница и не все со мной так рожают). Тем не менее я уже обрела некоторую известность.

И вот новый доктор, впервые рожающая со мной, неожиданно эдак заговорщически шепчет:

– Инна, ведь если что-то пойдёт не так, вы же достанете что-то там ваше?

Ничего не понимая, переспрашиваю: