Родитель «дубль два»

Наше звено было поднято в воздух, мы обнаруживали огни автомобилей, которые штурмовали сами или наводили на них артиллерию. С рассветом «чайки» провели штурмовку участков дороги, которые были выявлены как места закладки фугасов. В трех местах фугасы сдетонировали, «чайки» вернулись на базу, переснарядились и повторили налет по остальным предполагаемым местам закладок. Еще два минных поля сработало, а бронеразведывательные батальоны перебрасывали по дороге пехоту, которая разворачивалась и оборудовала опорные пункты для обороны шоссе. «Чайки» выискивали и штурмовали все, что движется, в лесу слева от дороги. В 11.00 44-й конный разведывательный эскадрон двинулся по дороге в сопровождении семи танков Т-26 в сторону Суомуссалми. Вышли на шоссе еще два полка: 131-й и 132-й, артиллерия приготовилась нанести еще один удар. Мы отвели эскадрилью «чаек», и они спешно готовились к вылету. Наше звено было готово взлететь и находилось в машинах. Над дорогой кружил корректировщик У-2, который и обнаружил на объездной дороге в районе торфяных болот колонну вражеских автомобилей в количестве 80 штук. Им требовалось преодолеть семь километров, чтобы перерезать дорогу в самой узкой части: у мостика через ручей между озерами Коккоярви и Тееринен. Но бункер на мысу уже уничтожен авиабомбой, к мосту выдвигаются с двух сторон танки и пехота, на подходе кавалерия. И звено И-16 сорвалось со льда озера и несется под самыми облаками к месту событий. Мы поймали колонну до того, как они успели выехать на дорогу к мосту. Кузнецов ударил ракетами и отвалил в сторону.

– Зацепили! – сказал он чуть позже сдавленным голосом.

Ухов разрядился практически в то же место, приказал бить по хвосту и ушел за Мишей. Мы выполнить атаку не успели и предпочли отвернуть, так как на дороге возникло громадное число разрывов артиллерийских снарядов. Два артполка накрывало дорогу частыми залпами, поэтому мы ушли в сторону и кружились там. Заполыхал склад леса в Суомуссалми. Эсэсовец понял, что южный поселок ему не удержать, и приказал сжечь его. Тут Петр подлетел к появившейся эскадрилье «чаек», помахал флажками, сбросил ход и повел эскадрилью в сторону. В этом полете он был ведущим, и Тагир пристроился за ним. Через 18 минут он ракетами обозначил цель: военную базу Холикангас, место квартирования 9-й дивизии, ее штаб и место проживания семей военнослужащих – офицеров и унтеров. Эскадрилья более получаса била по всему, что было внизу. А два «ишачка» выпустили 16 ракет и кружились над «чайками» в ожидании взлета противника с соседнего аэродрома. Но оттуда никто не взлетел. Последний заход, и домой. И только теперь сзади появился противник. Одиночный «Буффало Брюстер» догонял израсходовавших топливо и патроны «чаек». Серьезный и очень крепкий «товарищ». Имеет мощность двигателя на двести сил больше, четыре пулемета 50-го калибра, почти на сотню больше скорость, чем «ишачок». И на сто пятьдесят больше, чем «чайки». Сходили за хлебушком! Помощь оказать некому: командир ранен, Леша на аэродроме.

– Нас преследуют, одиночный истребитель, – сообщил Петр на базу по-туркменски.

– Наблюдаем, имеет скорость выше, чем ваша группа. Высылаем подкрепление.

До дома – 20 минут лёта на скорости «чаек». Петр и Тагир перешли на новый канал, чтобы успеть переговорить до начала боя.

– Это «Бревстер», про них говорили, что шведы их передали финнам. Движок на 200–300 лошадей мощнее, чем у нас, слаб на горизонте, плюс – нас двое и полный боезапас.

– Зря ракеты выпустили, – заметил Тагир.

– Можем что-нибудь изменить?

– Да нет уже.

– На месте не стой, выполняй змейку, отсекай от «чаек».

– Понял, давай назад, Петя, удачи!

Они вернулись на свой канал, где их уже вызывал Алексей.

– Идем парой, 12, – сказал он по-туркменски.

Перешли на двенадцатый канал, передали информацию.

– Блин, какого черта туда полезли? Ну, держитесь, на подходе. Назад!