Родитель номер два

– Построить землянки? – переспросил Павел. Ему как-то не приходило прежде в голову, что здесь нет городских домов и ничего, кроме землянок, быт лесных людей предложить не может. А это значит, что всю оставшуюся жизнь теперь придется заготавливать дрова, топить печь утром и вечером.

– Но мы же не умеем строить землянки, – попробовал вставить свое слово Тамерлан.

– А вас научат, – миролюбиво ответил Никита. – Никто не собирается бросать вас без доброго совета. Вы теперь – наши братья и сестры. Мы вместе будем трудиться и служить богам.

– Но нас не предупреждали, – сказала вдруг Дагмар раздраженным тоном. – Мы думали, что здесь все-таки есть какие-то приемлемые условия для жизни. Строить землянки, служить богам… – повторила она, нервно передергивая плечами.

Никита с помощником удивленно взглянули на нее.

– Женщина, – произнес Никита, – ты даже не спросила разрешения своего мужа на то, чтобы заговорить! Не говоря уж о том, что это вообще неприлично: женщине говорить в присутствии беседующих мужчин. Тебе придется многому учиться, чтобы войти в наше общество.

Дагмар красноречиво посмотрела на своего супруга. Тамерлан промолчал, но по глазам его было видно, что он не в своей тарелке. Впрочем, точно такие же чувства испытывали все горожане, кроме Марка. Марк уже бывал здесь и вынес некоторые представления о здешнем обществе. Теперь ему было интересно посмотреть, как будут вновь прибывшие адаптироваться к столь непривычной для них жизни.

Одно дело – сидеть в благоустроенном городе и мечтать о близости к природе, к патриархальным нравам, а совсем другое – оказаться внутри всего этого. Дагмар и Аврора были с ног до головы перепачканы сажей из печи, которую так и не смогли до конца оттереть снегом. Мужчины выглядели не лучше – помятые, сонные, изнуренные убогими условиями быта.

Марка все это не сильно волновало – у него имелась цель. В отличие от своих спутников он оказался в лесу не благодаря своим мечтам о простой и нравственной жизни, а потому, что хотел разобраться в происходящем. Он считал, что находится на службе. Трудной, экзотической и опасной, но именно на государственной службе полицейского, которому непременно нужно установить истину.

Но для этого Марку нужно было действовать активно. В его планы отнюдь не входило брести куда-то в далекий лесной поселок и строить там себе землянку – оставленный в городе дом его вполне устраивал…

Поэтому почти сразу, как только группа собралась и, возглавляемая Никитой, оправилась в путь, Марк начал действовать. С наступлением светового дня уже не было необходимости идти цепочкой, так что он попросту нагнал Никиту.

– Мне нужно попасть к Захарии, – сказал он проводнику. – Это можно как-нибудь устроить?

Как ни странно, Никита нисколько не удивился этому желанию.

– Конечно, – ответил он как о чем-то само собой разумеющемся. – Захария и сам хочет тебя видеть. Ты попадешь к нему.

– Но разве Захария знает о том, что я вернулся? – спросил Марк, на что Никита ответил лишь коротким кивком.

– А как он мог узнать? – поразился Марк, на что проводник лишь молча кивнул на карман своей куртки.

– У нас есть связь, – пояснил он. – Не такая, как у вас в городе, но тоже есть.

Чуть позже он продемонстрировал Марку маленький передатчик, при помощи которого мог связаться с Захарией и другими старейшинами лесных поселений.

– Откуда это у вас? – не смог сдержать удивления Марк. – Ведь в лесу нет заводов и, насколько я знаю, вообще нет никакого производства.

Никита загадочно усмехнулся.

– Производство у нас есть, – ответил он. – Даже много производств. Правда, они делают совсем другое. А передатчики у нас от богов. Это боги дают нам, чтобы мы могли оперативно связываться друг с другом. Без надежной связи невозможно управлять такой обширной территорией.

О богах Марк слышал от лесных людей уже слишком часто, и с каждым разом эти загадочные боги становились для него все более загадочными. А известие о том, что боги напрямую снабжают людей переговорными устройствами, уж и вовсе выходило за все возможные рамки допустимого. Марк внезапно понял, что до этой минуты совершенно неправильно оценивал разговоры лесных людей о богах. На основании собственного опыта Марк полагал, что религия – это нечто вторичное, то есть плод фантазии или ума людей. Можно эти фантазии принимать на веру, сомневаться в них или же начисто отвергать, однако суть дела от этого не менялась: в любом случае к практической деятельности людей религия отношения не имеет.

Но сейчас, вспомнив все, что уже слышал о богах от здешних людей, и присовокупив только что сказанное Никитой о передатчиках, Марк внезапно по-новому взглянул на эту тему. Боги, о которых ему здесь столь часто говорили, были в этом мире отнюдь не фантомом человеческой мысли, не объектом упования и молитвы, а чем-то абсолютно реальным, материальным и осязаемым.

Кто эти боги? Где они? Откуда они взялись? И чего от них следует ожидать?