Родитель номер два

– Как не пользуетесь? Никогда?

– Да нет, иногда играю в это, – смягчился Аякс, и на широком лице его заиграла настоящая улыбка. – Раз в месяц примерно играю. Дело в том, что я очень люблю охотиться. Когда маленьким был, сбежал я из воспитательного дома и разыскал своего родителя номер два. Ну, вы понимаете, он был мужчиной. С родителем номер один он тогда уже был в разводе и жил в поселке, где добывали газ из-под земли. И родитель номер два частенько ходил на охоту – там волков было видимо-невидимо. И меня с собой брал, я до сих пор все хорошо помню.

– Но ведь охота запрещена, – машинально возразил Марк. – Давно запрещена, как очень опасное занятие. Ваш родитель номер два нарушал закон!

– Нарушал, – согласился Аякс, с лица которого теперь не сходила добрая благодушная улыбка. – Тут уж ничего не поделаешь. Впрочем, вы его теперь никак не накажете, потому что он погиб на охоте. Винтовку заело в самый неподходящий момент, и волки со всех сторон кинулись на него и разорвали. Вот так-то.

– Печально, – пожал плечами Марк. – Всем же известно, насколько опасна охота. Нет пределов человеческому неразумию.

Но Аякс внезапно оживился и возразил.

– Нет, – покрутил он головой. – Что же тут неразумного? Он погиб на охоте, в восемьдесят лет, будучи еще бодрым и сильным мужчиной. А что, по-вашему, разумно? Умереть в сто тридцать дряхлой развалиной, с половиной искусственных органов?

Проживая в поселке со своим родителем номер два, Аякс часто ходил вместе с ним на охоту и очень пристрастился к этому. А спустя три месяца его снова забрали в воспитательный дом, потому что жить детям с родителями – это незаконно. Излишние родственные связи дурно влияют на детей, да и родителям нехорошо – ограничивает их личную свободу.

– С тех пор я охочусь в Царстве, – закончил свой рассказ Аякс. – Но тоже редко, раз в месяц, как уже говорил. А ни для чего другого мне Царство не нужно. Мне хватает реальной жизни.

Собственно, допрос был практически закончен. Аякс – законченный фундаменталист, как бы ни делал вид, что ему незнакомо это слово. Пусть даже и незнакомо, дело все равно ясное: перед Марком сидел абсолютно законченный враг культуры и цивилизации. Оставалось лишь установить его связи.

– Если вы расскажете о своих единомышленниках, – сказал Марк, – вам сделают снисхождение за искренность. Вас кто-то подучил, кто-то повлиял на вас, а вы – человек морально неустойчивый да вдобавок не слишком образованный. Кто в поселке разделяет ваши заблуждения?

Но Аякс действительно был склонен говорить искренне и снова озадачил Марка.

– Кто разделяет? – задумчиво переспросил он. – Да почти все разделяют. Правда, признаюсь, я ни с кем о своих мнениях не говорил, но ведь имею глаза и уши. Когда детишек в воспитательный дом забирают, разве родители не грустят? Особенно родитель номер один, которая рожала. Да и номер два, бывает, тоже чуть не плачет. Все делают вид, что так и надо, но себя разве обманешь? А измены эти – направо и налево – к чему приводят? Мы с Ниной договорились, что у нас этого не будет, но вот – не выдержала, поддалась. Ну, и я не сдержался.

Марк задумался. Искренность ответов Аякса ни к чему не вела. Что делать с его словами? Весь поселок же не арестуешь. Да и правду ли он говорит?

«Ладно, – решил Марк. – Моральная обстановка в поселке – не мое дело. Заберу преступника и улечу. А в городе напишу рапорт о наших с ним разговорах. Пусть специалисты разбираются».

Когда Марк уже выходил из холла, ему вдруг пришла в голову оригинальная мысль: может быть, Аякс прав, и в таких вот отдаленных поселках действительно подбираются люди с фундаменталистскими наклонностями?

– Внимание, – бесстрастным голосом произнес бортовой компьютер вертолета. – В системе управления отмечены серьезные нарушения. Ведется поиск и устранение неисправностей.

Третий час полета проходил в молчании. Марк слушал радио, а сидевший рядом в кабине Аякс думал о чем-то своем – невеселом.

Когда бортовой компьютер внезапно заговорил, Марк невольно посмотрел вниз. Они летели над внешним пространством, и далеко внизу расстилалась зеленая масса лесов.

«Ну вот, – меланхолично подумал Марк, – вот это и случилось. Каждый человек, летающий через внешнее пространство, боится именно этого… Теперь это произошло и со мной. Но почему сейчас?»

Конечно, ему приходилось слышать о подобных случаях. Самая совершенная техника иногда ломается, выходит из строя. Это бывает редко, так что вероятность того, что попадешь в аварию над внешним пространством, невелика, но существует. И вот, пожалуйста…

– Идет поиск и устранение неисправностей, – повторил бесстрастный голос.

Найдет ли? Устранит ли?

В подобных ситуациях самое томительное – ощущение абсолютной беспомощности. При полной автоматизации всех процессов человек ничего не может сделать. Ты просто знаешь, что вертолет неисправен и что, будучи сам по себе большим компьютером, пытается сам исправить себя. А ты никак не можешь повлиять на это: остается только сидеть и ждать.