Родителей — в отставку? Разрушение семьи под видом борьбы за права детей

Эта статья фактически может служить юридическим основанием для того, чтобы несовершеннолетняя дочь сделала аборт без ведома родителей. Именно так трактуется понятие «права на личную жизнь» в западной практике. Таким же образом родители не смогут помешать своим детям пользоваться порнографическими материалами у себя дома. Надо спросить у наших энтузиастов ювенальной юстиции: каким образом такое может способствовать профилактике подростковой преступности?

Статья 19–1. «Государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке.

2. Такие меры защиты, в случае необходимости, включают эффективные процедуры для разработки социальных программ с целью предоставления необходимой поддержки ребенку и лицам, которые о нем заботятся, а также для осуществления других форм предупреждения и выявления, сообщения, передачи на рассмотрение, расследования, лечения и последующих мер в связи со случаями жестокого обращения с ребенком, указанными выше, а также, в случае необходимости, для возбуждения судебной процедуры».

Статья 19 дает основания государственным структурам создавать обширный бюрократический аппарат для «выявления, сообщения, передачи на рассмотрение, расследования, лечения и последующих мер…» Почему такое доверие к бюрократии, особенно в свете нашего российского опыта?

О том, что Конвенция запрещает даже самые общепринятые виды «телесных наказаний», мы уже слышали немало. Нам явно стоит лишний раз подумать (а может, посоветоваться с юристом?), прежде чем мы решим нашлепать непослушного ребенка. (Об этом сказано в статьях 13,19 и 37.)

Одним словом, Конвенция направлена на дальнейшее ущемление прав и общественного статуса семьи, на ограничение возможностей для родителей воспитывать своих детей согласно своим убеждениям, прежде всего религиозным. И это происходит в тот момент, когда участие семьи в воспитании подрастающего поколения уже доведено до опасного минимума. После изучения текста Конвенции создается впечатление, что в современном мире уже не осталось ни прочных семей, ни родителей, которым можно доверить воспитание детей. Все как будто рассчитано на ситуации, где родители всячески попирают права детей, а в лучшем случае, оставляют их без присмотра. Но и при современном незавидном состоянии семьи и брака на Западе, росте числа разводов и случаев безбрачного сожительства никто там не смеет утверждать, что с семьей покончено, что заботу о детях должно целиком взять на себя государство. Там регулярно говорят о необходимости привлекать семью ко всем вопросам, связанным с профилактикой подростковой преступности. Как утверждают многие работники американского ювенального правосудия — прокуроры, судьи, — в ходе долгих бесед с юными правонарушителями, особенно членами уличных банд, они неоднократно слышали, что подростки примыкают к бандам прежде всего потому, что им нужен чей-то авторитет, им нужна принадлежность к коллективу. То, что в недавнем прошлом они находили в своей семье.

Сейчас становится очевидным, что заменить семью нечем, что никакие государственные меры не способны исправить положение. Держать преступность в узде еще как-то удавалось в СССР, но только за счет тотального контроля всего общественного организма — экономики, образования, судебной системы. Это все уже позади. Но и на Западе восстановить прежнее положение семьи — почти утопия. Этому противостоит либеральная идеология, этому противостоят могущественные финансовые интересы, а то, что уличная преступность растет, — ну что ж, от такой преступности страдают в основном простые люди, не миллионеры…

Как родителей делают «безответственными»