Родителей — в отставку? Разрушение семьи под видом борьбы за права детей

К примеру, снизив возраст получения паспорта до 14 лет, наши законодатели вскоре снизили до той же возрастной планки так называемый «возраст половой неприкосновенности». И сразу растление четырнадцатилетнего ребенка перестало быть уголовно наказуемым. Чтобы «подкрепить» эту норму, была предпринята попытка узаконить браки с того же четырнадцатилетнего возраста. А еще раньше в медицинское законодательство без лишнего шума протащили разрешение делать аборты пятнадцатилетним девочкам без согласия и даже оповещения родителей. Логика такого «проекта» вполне понятна: детей, начиная с четырнадцатилетнего возраста, намеревались объявить взрослыми и предоставить им все надлежащие юридические права. (Что, кстати, весьма поспособствовало бы повсеместному проведению «оранжевых» и прочих цветных революций, которые, как известно, совершаются при активнейшем участии подростков и молодежи.)

Но в нашем «совково-консервативном» обществе номер не прошел. Браки подростков в общероссийских масштабах так и не узаконили, а «планку половой неприкосновенности» после затяжных думских боев все-таки снова повысили до шестнадцати лет. И глобалисты переключились на запасной проект.

Всячески муссируя тему насилия над детьми и особых, свойственных возрасту потребностей, проектанты «прекрасного нового мира» начали продвигать ювенальную юстицию («ювенальная» — то есть для несовершеннолетия). Дело в том, что серьезным правовым препятствием на пути вредоносных реформаторских экспериментов в детской среде является преимущественное право родителей на воспитание. Поэтому депутат Госдумы Е. Ф. Лахова и нарколог-правозащитник О. П. Зыков упорно добиваются принятия комплекса законов, которые устранили бы эту досадную помеху.

Используя защиту детей от насилия в качестве демагогического прикрытия, «агенты изменения» (формулировка западных спецслужб, обозначающая тех, кто приходит на смену «агентам влияния»; «агенты влияния» готовят почву, а «агенты изменения» на этой подготовленной почве уже созидают новую реальность по планам «заказчика») пробивают две главные инновации: 1) предоставление детям юридически и административно обеспеченного права подавать в суд на своих родителей, воспитателей, педагогов и прочих взрослых; 2) создание отдельного ведомства, которое возьмет на себя всю работу с детьми и подростками группы риска. Поскольку пагубность этих реформ не лежит на поверхности, стоит рассмотреть их поподробнее.

Павлики Морозовы последнего призыва

Как всегда, тараном для вредоносной инициативы послужили душераздирающие истории о зверствах, которые якобы невозможно прекратить, если не внедрить оную инициативу. Практика показывает, что это вообще излюбленный прием упомянутых выше «агентов изменения». Когда нужно внедрить что-то противоестественное, они стараются, как следует огреть народ информационным ломом по голове. А то, глядишь, очухается раньше времени и помешает.

Вот и ювеналы начали и продолжают кормить нас диккенсовскими историями о безнаказанных издевательствах над детьми в интернатах, детдомах и многих семьях. Типично «правозащитный» рассказ, недавно услышанный нами в Новосибирске. Психолог из медико-социального центра очень патетично описывала страдания пятнадцатилетней девочки, растущей отнюдь не в маргинальной, а во вполне — она это специально подчеркнула — благополучной семье. ««Девочка как девочка, со всеми проблемами, свойственными современным подросткам, — на лице психолога появилась растроганная улыбка. — Ну, компании разные, домой поздно приходит… естественно, покуривает. А мать, — тут улыбка исчезла, и в голосе зазвучало негодование, — мать, представляете? Кричит, бьет бедняжку по лицу, грозится загнать ей иголки под ногти и подносит к губам горящую зажигалку! Говорит: «Я тебе губы, спалю, если не бросишь курить, дрянь такая». Девочка обратилась ко мне за помощью, — голос психолога снова потеплел. — Она была на грани нервного срыва. Представляете, как у нас нарушаются права детей?»».