Родная Чужбина. "Свой среди чужих" Книга 2. (СИ)

Парень подошёл к двери дома и потянул на себя ручку, та без проблем открылась. Охранный дроид на его действия никак не отреагировал. Казалось, что железяка совершенно утратила к парню хоть какой-то интерес после слов блондинки. Лана была права, в холле никого не было, голосов доносящихся сверху тоже не слышно. Значить правда, про него совершенно забыли! Бурый усмехнулся. А чего он, собственно говоря ожидал? Этим господам до своих детей нет дела, а тут будут помнить про него. Так, все в этой семье - напускная показуха и обман. Пыль в глаза, для избирателей и окружающих. В этом доме есть женщина, которая себя называет матерью, но совершенно не имеет ни малейшего понятие что это слово обозначает. Отец семьи, скорее всего, тот же фрукт, из одной и той же корзины, что и мать. Свои проблемы, свои дела, а дети - это для галочки. Есть, присутствуют, в наличии. Только в случае возникшей проблемы проявляют свою активность как для родителей, но всё это скорее всего обычная бутафория, или дань догматам. Хотя, ну их в болото. Кто такой Макс, чтобы обсуждать других? К тому же, не слишком ли рано сделал выводы? А кто его знает! Х.З. Точно с такими же проблемами живёт множество семей, причём совершенно независимо от того, богаты они, или бедны.

Парень миновал холл, прошёлся вдоль коридора первого этажа и узнав свою дверь попробовал её открыть. Никаких блокировок от электронного замка. Дверь подалась и мгновенно открылась с неприятным скрипом, который резал ухо. Посреди его комнаты стоял стол, которого раньше тут не было, но не это было главное. На столе стояло три блюда накрытые железным колпаком. Макс от такого приятного сюрприза потёр руки, чувствуя зверский аппетит, и вслух сказал одобрительные слова, открывая поочерёдно крышки.

- Вот это по-нашему, уважуха!* (высокая степень признательности)

Первым блюдом был суп, аромат которого мгновенно распространился по всей комнате как только парень открыл крышку. Макс чуть не захлебнулся собственной слюной. На второе у него сегодня была жареная курица, с какой-то неизвестной приправой. Острая, но не беда. Хоть Бурый и не любил всё перчённое и солёное, но когда ты голоден как волк, то и тапки собственные готов зубами грызть, а тут такой пир на весь мир у него на столу. Ну кто, после такого, будет обращать внимание на такие мелочи? Правильно! Только неблагодарная скотина, или аристократ. Впрочем, это одно и то же. На третье было нечто непонятное. Какой-то салат из морепродуктов вперемешку с фруктами. Хрень редкая, на вид и на запах, но воротить нос от такого презента совесть не позволяла. Ну и в завершении, графин с чистой водой внутри. Эта мелкая прошаренная *(умная и сообразительная) сопля* оказалась. Реальный подгон*(подарок, дар) устроила. Мия даже нигде не почесалась, чтобы нечто подобное сообразить, хотя и несколько часов назад ему напевала соловьём, как он ей нравится и прочую ерунду. А самое главное, что вся эта еда была как нельзя кстати. Макс ужасно проголодался, а попросить о подобном случай не представился и язык не повернулся, когда пожаловал этот рыжий боров истерику устраивать. После того, как предки Мии, вставили ей пистона,* она дёрнула к себе на второй этаж, и больше он её не слышал и не видел. Очевидно, не до него девушке было. Ну да Бог с ней, судьба преподнесла подарок с той стороны, откуда он его не ожидал. После такого ужина, грех не обрести силы и не выздороветь. Даже захотелось помочь малолетке в её затее, выразив таким образом свою признательность за оказанное внимание. Ведь как не посмотри, а он со всех сторон у неё в долгах. На стол сообразила, следы за ним почистила, даже галафон подогнала. А то что она слишком заносчивая и наглая, так это возрастное, нельзя этому предавать большое значение. Макс сам в тринадцать лет был не подарок, тут нечему удивляться. В общем вывод простой: хочешь не хочешь, а посодействовать в разрешении её проблем надо. Иначе кто он после этого? Баба с дедом учили, что всегда нужно на добро отплатить человеку добром, иначе в будущем больше добра не увидишь. В чём то они конечно были правы, жаль только, что это не многие люди понимали.