Родная душа

— И твоя жена устраивает твою мать? Или она, как взрослая женщина, топнула ногой и заявила свои права на тебя, став новой мамочкой? Все-таки она старше тебя. На десять лет?

— На восемь, — еле выдавил из себя Сэм, стоя подобно истукану.

— Хм, как у нас с тобой, только наоборот. И как она только смогла родить? Медицина помогла или ведьмы? Или это не первые роду у неё?

— Извините, — не выдержал Вэн моего спокойного допроса, схватив меня под руку и потащив в сторону, подальше от этой секции и моего бывшего злосчастья. — Я могу понять, что ты зла на бывшего, но может, не стоит устраивать сцен в общественном месте? — прошипел он, наконец-то отпуская меня.

Зла? Да нет. Может, не очень хорошо себя чувствую. Все-таки мой режим совсем сбился. Мне в такое время лучше быть в горизонтальном положении, а не шататься по шумным выставкам.

— Я не зла. Простая светская беседа.

— Да он там чуть не помер от страха, под градом твоих вопросов, — не согласился со мной Вэн.

— Ты сейчас просмотрел обычный наш диалог. Помню, последние полгода только так и разговаривали. Я спрашиваю, а он может быть что-то и ответит. И он не назвал моего имени. Видать совсем забыл, странно, что вообще меня узнал.

Интерес стал каким-то непривычно назойливым. Я резко развернулась и вернулась к той секции, где был Сэм. Да так быстро это сделала, что Вэн не успел меня остановить.

— Как меня зовут? — спросила я испуганного Сэма.

Такой здоровый детина, а пугается маленьких и безобидных девочек.

— Э-э, Ника, — неуверенно выдал он, расписывая ломанными линиями свою ауру.

Ткнул в небо пальцем и угадал? Да неважно.

Вэн попытался одернуть меня, но я ловко ушла от его руки и пошла прочь, подальше от этого недоразумения.

— И зачем тебе надо было это знать? — не понял меня босс.

— Просто стало интересно — он вообще знал, как меня зовут?

— По-моему, каждый знает, как зовут его невесту, а вот имя бывшей можно и не вспомнить.

— Ты его пытаешься защитить? А это был первый раз, когда он произнес моё имя вслух.

— А сколько вы с ним были вместе?

— Три с половиной года.

— Ну, я тоже Оливию дома называю ласковыми прозвищами, а не по имени, — признался Вэн.

— Как мило. Но нет, у меня не было ласкового прозвища, да и вообще прозвища. Хотя, нет. Его мать называла меня шлюхой. Так что, было.

Вэн деланно откашлялся, покосившись на обернувшихся в нашу сторону посетителей выставки. Опять я что-то не то сказала?

Мы вышли на открытую площадку. Здесь была возведена небольшая сцена. Большой экран демонстрировал рекламные ролики и по теме и всё остальное, за что заплатили организаторам. Пред сценой стояли стройные ряды стульчиков. Я посмотрела на них с большим желанием прекратить хождение по шумному лабиринту.

— Могу я пока посидеть тут. Здесь же будут самые многообещающие демонстрации? — заметив сомнение у Вэна, добавила: — Да не случиться со мной ничего страшного.

Вэн осмотрелся, оценивая ситуацию, глянул на телефон и все же разрешил:

— Давай, через десять минут вернусь. Займешь мне место за одно, и лучше поближе к сцене.

— Как скажешь, босс.

— Звони, если что, — сказал он для своего спокойствия и ушел обратно в шумную толпу, петляющую между выставочными секциями.

Я уселась на первый ряд, прямо посередине. Яркие и мелькающие картинки на экране под громкую музыку у меня лично вызывали дремоту. Поёжилась, холодно оказалось здесь. А сейчас не двигаясь, это стало более заметно. Не надо было сдавать куртку. Может в ней и было бы жарко, но вспотеть — не замерзнуть, а от последнего и заболеть можно. К тому же, никто не запрещает снимать и одевать куртку по мере необходимости. Поборов желание сходить в гардероб, все же осталась сидеть на месте.

Кто-то, шумно вздыхая, присел рядом со мной.

— Здесь занято, — сказала, не посмотрев на соседа.

Тот был спокоен, но я заметила краем глаза мелькнувшую радость.

— Да не боись. Уйду, когда твой начальник вернется, — заверил Маркус. — Пока разобрался со входным билетом, вы уже в этот ужас ушли. Народу тьма. Кто-то честен и просто игнорирует свой перегар, а кто-то так залился одеколонами и духами, аж тошно. От такого и нюх потерять можно, — пожаловался он.

Я ничего не ответила ему на это. Участвовать в какой-либо беседе не было желания. Так и просидели молча, до самого начала презентаций. Вэн отсутствовал больше обещанного. Но, когда подошел, Маркус, извиняясь, уступил ему место и ушел к толпе, собравшейся вокруг сидячих мест. Кто успел, тот сидел, а кто нет — стояли, шумно обсуждая что-то между собой.

В начале собравшихся испытали на выдержку унылым выступлением организаторов с невнятной речью о возможностях и перспективах данного события. А вот следующая за этим презентация вызвала бурную реакцию у толпы. Все с предвкушением ждали, когда ведущий начнёт свою речь. Зал загудел с новой силой. Кажется, не было никого, кроме меня и Вена, кто не понимал в чём тут причина. Что так взволновала людей? Что такого сейчас представят собравшейся публике? Даже мне стало интересно.