Родная кровь

Когда Рина узнала, что я беременна и что отца у моего ребёнка не будет, она, прежде чем я успела бы посвятить её в ещё несуществующий план своих дальнейших действий, буквально выкрикнула, максимально приблизив веб-камеру к своему лицу: “Ты будешь жить со мной!!!”. Так весь план от “А” до “Я” за меня, в те тяжёлые для меня дни, выстроила Рина, примчавшаяся ко мне на всех ветрах в компании Астрид, которая активно кивала головой в такт каждого слова моей подруги. Рина же вещала уверенно и немного мечтательно: она решила уже в апреле съехаться со своим новым парнем, с которым встречалась уже год, так что квартиру, в которой она всё ещё живёт, она придержит для меня до июля; получив диплом, я приеду в Роар в июле, обустроюсь в этой квартире, от которой до нового местожительства Рины всего каких-то пятьсот метров, а до бара Астрит и того меньше, и буду ждать рождения ребёнка, который должен будет появиться как по часам в конце сентября; до сентября вся моя группа поддержки – Астрид с Маршаллом, Рина с Раймундом, мои родители и Грир со своей яркой девушкой Грацией – все они будут усиленно готовиться к появлению малыша: покупать приданное – кстати, я обязана буду выбрать колыбельку для младенца вместе с Риной! – откладывать деньги… По поводу финансовой поддержки я парировала словами о том, что у меня имеются крупные сбережения – на протяжении четырёх лет работы в салоне коктейльных платьев я потратила от силы пять-семь зарплат – но никого это уже не интересовало. Всё моё окружение было старше меня и на тот момент заметно самодостаточнее: у Астрид и Маршалла был прибыльный бар, у Рины собственное фотоателье, а Грир и вовсе пошёл дальше всех, выбрав стезю нашего отца, в которой преуспел гораздо больше него – мой брат стал не просто успешным бизнес-аналитиком, но крайне востребованным специалистом во всём Мэне и, естественно, его успех, происходящий из беспросветного труда, принёс ему не просто красивый доход, но даже некоторое богатство. Я же в то время была всего лишь сопливой студенточкой с несостоявшимися амбициями и заметно растущим животом. Естественно мне было не избежать и не отбиться от помощи своих старших родственников, и друзей.

На следующий день после инцидента с Лурдес Крайтон, окончательно лишившись надежды на поддержку и возможное – как смешно! – возвращение ко мне Байрона, я отправилась в Роар. Купила билет на ближайший поезд, собрала сумку и, лишь за час перед отъездом из Бостона предупредила Астрид о том, что я еду к ней.

Первую неделю я гостила у сестры, вторую провела в квартире Рины, с наслаждением слушая её рассказы о её сложных, но определённо точно увлекательных отношениях с Раймундом Хоггартом, который, к моему удивлению, оказался, как и её родители, детским стоматологом. Он был на пять лет старше Рины и, судя по её рассказам, являлся страстным любовником, однако её не устраивало, что он был далёк от романтики, так что в тот период своей жизни моя подруга находилась в активном процессе не сказать чтобы перевоспитания своего бойфренда, но направления его на путь истинный. Я смотрела на Рину и радовалась её счастью: она буквально сияла от своих новых, бурных отношений и даже обещала, что если когда-нибудь решит стать миссис Хоггарт, я и только я буду подружкой невесты на этой свадьбе.

Мне необходимо было закончить колледж и получить диплом – таков был мой план на ближайшее будущее. И потому в ночь на первое марта я отправилась обратно в Бостон. В том году в Роаре снега выпало мало и к концу февраля он весь растаял, зато температура на улице ночью могла достигать минус пятнадцати градусов, так что мы с Риной в ночь перед моим отъездом долго и тепло одевались. До сих пор помню, как Рина, улыбаясь, говорила: “Теперь всегда одевайся тепло, слышишь? Даже не вздумай ходить без шапки и без шарфа: внутри тебя растёт ребёнок, так что ты ни при каких условиях не должна болеть!”.

Я выпросила у неё ключи от старого ауди, на который она смогла самостоятельно накопить в свои двадцать четыре года, и в итоге до вокзала за рулём сидела самодовольная я, громко разглагольствующая о том, что когда-нибудь и я смогу накопить на свой личный автомобиль, и тогда позволю своей подруге прокатиться на нём. В ответ на мои мечтания Рина очень громко смеялась, явно желая заразить меня своим смехом, потому что нам обоим тогда было грустно оттого, что нам приходилось расставаться до июля. Хотя нет, не до июля. Рина обещала навестить меня в конце апреля, когда мой живот уже начнёт округляться, а она сама переедет в квартиру Раймунда.