Родная кровь

– Я никогда не промахиваюсь. – В его голосе зазвучало раздражение. – Каждый год я натыкаюсь в лесу на раненых медведей, потому что какие-то жалкие любители не знают, как правильно целиться. Если я не могу всадить пулю медведю в затылок, я и на спусковой крючок-то не нажимаю. Большинство охотников приходят в такой восторг, видя добычу, а потом в последний момент пугаются и…

– Ух, вот это здорово! Как интересно! Жаль, что мы так и не встретились. Я бы с удовольствием послушала твои истории.

– Я тоже об этом думал, как раз собирался предложить тебе встретиться. Ты могла бы привезти Элли.

– Не знаю… Наверное, в первый раз мне стоит подъехать самой. А то вдруг Элли что-то скажет Эвану. Но я могла бы привезти ее фотографии. Что скажешь?

– Точно, привези снимки! Это будет здорово!

Мне стало не по себе при мысли о том, что Джон будет прикасаться к фотографиям Элли.

– Когда ты хочешь встретиться?

– А когда тебе удобно? – У меня пересохло во рту.

– Мне нужно отвлечься. Становится все жарче. – В его голосе опять зазвучала злость. – Люди начинают выезжать в лес с палатками, разбрасывают на полянах мусор, включают радио на полную громкость, так что собственных мыслей уже неслышно…

– Хорошо, значит, скоро встретимся.

– Ладно. Давай завтра.

Вот почему я попросила вас назначить мне внеочередной сеанс. Я знаю, что вы обычно не соглашаетесь на вечерний прием, поэтому очень благодарна за то, что вы позволили мне подъехать к вам. Билли сказал, что присмотрит за Элли. Вы представляете, он отвел ее в пиццерию и даже денег на пиццу у меня не взял! Эван позвонит сегодня вечером, и я не знаю, что ему сказать. Может, вообще ничего не говорить? Меня уже мутит от этой истории. Но я уверена, что, когда мы поймаем Джона, Эван меня простит. Говорят, лучше просить прощения, чем разрешения…

Вы единственный человек, с кем я могу поговорить об:)том. Знаете, сегодня я была в полицейском участке с Билли и Сэнди. Завтра я встречаюсь с Джоном в парке Боуэн, поэтому они хотели обсудить новый план. И тут случилось нечто очень странное. Думаю, все началось с того, что Рейнолдс что-то сказал о мигренях Джона. Что Джон использует их как предлог для совершения преступлений. И я поймала себя на том, что мне хотелось вступиться за Джона… вступиться за себя. Всю жизнь люди смотрели на меня как на симулянтку, когда у меня начиналась мигрень. Но я-то знаю, как это больно. Эта боль сводит с ума. Когда я училась в школе, одна моя подружка все время ссорилась со своей мамой, и когда ее мама говорила: «Ты ведешь себя в точности как и в этом возрасте», она начинала спорить, доказывая всем, что она совершенно не похожа на свою маму. В то время я этого не понимала. Во-первых, они действительно не были похожи. А во-вторых, мне казалось, что намного хуже быть совершенно непохожей на своих родителей, как это было со мной. Я не похожа на маму, она же самый милый и терпеливый человек в мире, и не похожа на папу, который… ну, нам потребовалось бы не меньше часа, чтобы обсудить все, в чем мы отличаемся.

Вот почему я так расстроилась, когда повстречала Джулию. Я не видела в ней себя. А теперь меня пугает то, насколько мы с Джоном похожи. Его импульсивность, вспыльчивость, легкое переключение внимания, даже мигрени. И я в ужасе оттого, что становлюсь все больше похожа на него. Всякий раз, когда он говорит что-то, в чем я узнаю себя, я представляю себе, как убиваю его. Как беру нож на нашу встречу и бью его, вновь и вновь всаживаю нож в его тело. Как он лежит передо мной и истекает кровью. Как я смотрю на его окровавленное мертвое тело. И это прекрасно…

Сеанс восемнадцатый

Я подумала обо всем, что вы говорили, и, учитывая, через что мне пришлось пройти, все могло быть намного хуже. Наверное, мне следует поблагодарить вас. Что бы я вам ни говорила, сколь бы странно я себя ни чувствовала, вы заставляли меня думать об этом, а не отворачиваться от проблемы. И вы всегда помогали мне понять, почему так происходит. Когда я понимаю корень проблемы, я могу разобраться с ней или хотя бы примириться. Эван принимает все мои прихоти, терпит тараканов в моей голове… впрочем, сейчас это уже не совсем так, но все же. Как бы то ни было, мне кажется, он не понимает, почему я совершаю те или иные поступки, или ему и неинтересно знать, отчего я веду себя так или иначе.