Родная кровь

Рыцарь остановился рядом с богом тьмы, проследил за его взглядом.

Внизу горел город. Черные столбы дыма поднимались к серым небесам, подпирали тучи, словно колонны. Ветер доносил запах гари, играл искрами и пеплом. Слышался звон металла, грохот взрывов и отчаянные крики. Среди домов мелькали маленькие фигурки беспорядочно мечущихся людей, вспухали клубы багрового жирного пламени.

— Знаешь, демон… — задумчиво сказал бог тьмы. — Твой друг был прав. В этих людях есть все. Нужно просто докричаться, пробудить…

Рыцарь ожег бога пламенным взглядом, обнажил острые клыки в кривоватой ухмылке.

— Знаю. Думается мне, Эскер как раз из тех беспокойных людей, что всю жизнь ищут важные истины, борются с человеческой глупостью, с самими собой… И чаще всего находят, побеждают. Но им уже не нужно достигнутое. Ведь смысл жизни в борьбе, — сказал рыцарь. И добавил: — Кем он теперь стал?

Бог тьмы совсем по-человечески вздрогнул и поежился, с отвращением глянул на серые, тяжелые от снега тучи. Медленно отвернулся, посмотрел в поле. Там, среди множества присыпанных снегом трупов, неспешно шествовал высокий воин в черных доспехах. За его спиной клубилась живая Тьма, глубокая и густая, без единого намека на просвет.

— Понятия не имею, — ответил Мрон и пожал плечами. — Заклинание подействовало совсем не так, как я рассчитывал. Мститель Крови уходит за Грань, когда Предназначение свершается. Но кто-то вмешался, и предугадать всех последствий я не могу.

— Бог признается в незнании? — хмыкнул рыцарь. — Что-то новое. После того как ты освободил меня от проклятия, я уверовал в твое всемогущество. Теперь моя вера изрядно пошатнулась.

— Богами нас сделали люди, — с неожиданной злостью сказал Мрон. — Позабыв о том, что мы когда-то были такими же. Я не обладаю всезнанием, демон.

— Постараюсь запомнить, — кивнул Шед. Помолчал, наблюдая за идущим к лесу огромным воином с двуручным мечом в руках. — Мы увидим его еще когда-нибудь?

— Что-то подсказывает мне… — пробормотал бог. Окинул взглядом затянутый густой пеленой дыма город, глубоко вздохнул и сказал уже тверже:

— Да, мы увидим его! Я не знаю, кем он стал, не знаю, куда держит путь. Но предрекаю — он вернется!..