Родная кровь

– Какой у неё срок беременности? – спросила осторожно Марина.

– Нет, я не спрашивал, я предположил, что месяцев пять, – ответил Николай, продолжая метаться по помещению.

– Это могло случиться только в лагере. Я сегодня в бане увидел её живот и, потерял дар речи там уже месяцев пять, точно, – Николай был предельно серьёзен, его лицо стало бледным.

– Она ест одни солёные огурцы. Тебе это ничего не напоминает? – Николай метался, ещё месяц, другой, и о беременности будет известно всем.

– Не спеши, давай поговорим с Таней – Марина пыталась успокоить мужа.

– Какой позор, что скажут у меня на работе? – Николай сел на стул, обхватив голову руками, казалось, он готов был завыть во весь голос, летит всё, карьера, перспективы дальнейшего продвижения.

– Что нам теперь делать? Если срок большой, то аборт уже не сделать, – Марина растерялась. Такая новость застала её врасплох.

– Какой ужас! В городе очень быстро всё узнают, надо мной будут смеяться, – Коля был в ужасе от осознания сложности своего положения.

– Что будем делать?– спросила Марина с озадаченным лицом, для неё такая проблема оказалась совершенно не ко времени.

– Тебе надо идти к Татьяне и выяснять у неё всё. Кто это натворил, какой срок беременности? Я мужчина, и она со мной не будет откровенничать, – Николай хорошо понимал, что такой разговор может состояться только между женщинами.

Так и было решено. Марина пойдёт к Татьяне и осторожно попробует выяснить все подробности, а после этого они будут думать, как правильно выходить из сложившегося положения.

Марина поднялась на второй этаж, подошла к комнате дочери, осторожно постучала, и зашла в комнату.

Татьяна лежала на кровати, и никак не реагировала. Сначала Марина подумала, что дочь спит, но потом поняла, что она затихла. Было трудно начать разговор на такую щепетильную тему с человеком, которого до настоящего времени она считала ребёнком. Надо будет подбирать слова, которые смогли бы дойти до дочери, говорить с ней как с взрослым человеком. Но где взять такие слова? Они с дочерью так далеки друг от друга и все сказанное может оказаться напрасным и бесполезным. Делать нечего, проблему необходимо решать сейчас.

– Нам с тобой надо поговорить. Ты сама ничего не хочешь мне рассказать? – спокойно, тихим голосом спросила Марина.

Татьяна повернулась к матери лицом. Глаза её были заплаканными и глубоко несчастными, она абсолютно измучилась один на один со своим горем, и ей давно хотелось выплеснуть всё наболевшее за эти длинные месяцы. Но мать никогда не интересовалась её делами, и Татьяна считала, что и сейчас всё будет бесполезным. Объясниться придётся, а так не хочется.

– Тебе папа всё рассказал, я ничего нового сказать не могу, – девочка выглядела ужасно, лицо осунулось, глаза впали, она смотрела на мать, как затравленный волчонок.

– Дочка, расскажи мне всё, что с тобой случилось, я не буду тебя ругать, – Марине стало жалко Таню, она поняла, что и без того она сильно настрадалась.

Не понятно, в связи с чем, с ласковым ли тоном матери, или в связи с тем, что, терпение девушки совсем иссякло, но Таню прорвало, захлёбываясь слезами она начала рассказывать матери о своей несчастной любви, о том как она испугалась, догадавшись о наступившей беременности, как старалась скрыть быстро растущий живот. Отчаяние захлестывало её, она не хотела верить, что Егор забыл её совсем, а она так его любила.

– Он тебя не насиловал, не причинял боли? – Марина, как адвокат, хотела выяснить имеются ли в действиях Егора признаки уголовного преступления.

– Мама, ты не понимаешь! Я его полюбила, он в тот день последний раз работал в лагере, я сама пришла к нему. Мне казалось, что если это произойдёт, то он будет со мной, а Егор меня бросил. У нас это было только один раз, я не знала, что может так случиться, что у меня сразу наступит беременность, – Таня была искренне расстроена случившимся с ней, но ей стало легче после того, как она излила душу матери. Ей даже показалось, что теперь её проблемы будут решены, что мама обязательно сможет помочь.

– Ты успокойся. Почему не рассказала всё мне раньше? – спросила Марина, поглаживая дочь по голове.

Голова матери напряженно работала. Сейчас аборт делать поздно, в Саратове дочь оставлять нельзя, надо отвезти её к бабушке. Через несколько месяцев она там родит. Время есть, ещё не один раз можно всё обдумать и принять окончательное решение.

– А чтобы могло измениться, если бы она рассказала о своей беременности после приезда из лагеря? – Татьяна понимала, что сейчас изменить ничего нельзя, даже аборт делать уже поздно. Она боялась этого страшного слова и никогда не согласилась бы на это. Татьяна, после разговора с матерью подумала, что теперь ей будет гораздо легче, она в семье – семья её не бросит.

– Мы могли бы избавиться от ребёнка, но сейчас уже поздно. Теперь придётся рожать, – Марина на самом деле сожалела, что раньше не заметила резких перемен в поведении дочери. Она последнее время была занята малышом, сильно уставала до других дел у неё не доходили руки.