Родная кровь

– Или мы первые начали стрелять? – взбеленился Роннаров подчинённый – но не стал кидаться снова крошить и резать. Предпочёл беситься на словах.

– Времена нынче беспокойные, свои давно по дорогам не ходят. Тем более в наш лес.

У говорившего были опалово-мутные бесстрастные глаза и складки на лице, говорящие о застарелой жестокости. Человек был не просто опасный – омерзительный, и поборник насторожился ещё больше.

Вообще странная была ситуация, хотя что в ней такого, Роннар понять не мог. Но чувствовал какой-то подвох. Вот все бились, теперь стоят, тяжело дыша, и напавшие смотрят на его людей почти дружелюбно, и это, в принципе, нормально, да только… Только к чему им тогда было огород городить, да ещё так отчаянно, так упорно, злобно? Почему сперва упирались, будто от уничтожения неизвестно откуда взявшихся вооружённых людей зависит их жизнь и судьба мира в целом, а теперь стоят, лениво фразами перекидываются и смотрят равнодушно. Ни упрёков, ни требований.

– По мне, так они просто от дороги внимание отвлекают, – негромко сказал Годтвер. – Я б полюбопытствовал, что там сейчас происходит. Как считаешь, командир?

– Что там у вас на дороге может происходить? – слегка оскалившись, произнёс опаловоглазый, и Роннар понял, что собрат-поборник, похоже, прав.

Слова Годтвера отозвались в глазах чужого предводителя злым огоньком, который придал его лицу неожиданную живость. Он повёл взглядом по своим (многозначительным взглядом, между прочим), и у Роннара окончательно сформировалось решение. Тут уже неважно было, насколько Годтвер благонадёжен и достоин доверия – в бою не приходится выбирать.

Принц покосился в его сторону, и на удивление второй поборник не только поймал взгляд, но и кивнул с пониманием и согласием. Хотя симпатии или хотя бы умеренно-терпимого отношения, как к приемлемому собрату по профессии, у них друг к другу не было, однако молниеносное общение получилось: «Я с частью ребят вернусь к дороге, а ты здесь заканчивай разбираться». – «Понял, сделаю». – «Этого, который за всех них говорит, попробуй придержать живым». – «Разумно. Сделаю».

– Себрад и все твои – за мной, – негромко приказал Роннар, зная, что всё равно услышат и поймут. – А ты… – И взглянул на парня, чьё имя так упорно выскальзывало у него из памяти.

– Я Лува, – подсказал боец.

– Ты с остальными тут заканчивай. Годтвер при вас.

– Э, куда это ты собрался?! – скривился опаловоглазый. – Мы с вами разве уже закончили беседовать?

– С ними закончишь. Парни, давайте за мной.

В болотной мешанине снова началась драка – неохотно, сперва вяло, но началась. Впрочем, остановить отступление странные местные жители не могли, хотя пытались, честно пытались. Почему? Зачем? Или это действительно часть чьего-то безумного плана – разделить отряд и уничтожить по частям? Роннар уверился, что встретит на дороге очередную бойню, поэтому поторапливал своих людей и сам торопился. Он оказался прав, хоть, к счастью, схватка между телег только начиналась. Принц с сопровождающими успел довольно далеко углубиться в лес, но когда выскочил на дорогу, у него ещё было полно времени, чтоб оценить ситуацию и выбрать, где нужно вмешаться.

На Килана и остальных напали такие же люди, что и на Роннара – дело было не в одежде и даже не в схожем оружии. Просто они действительно напоминали друг друга, как близнецы, обличие которых случайным образом изменили, но не смогли стереть врождённой внутренней общности. Правда, в их случае всё было наоборот – родились-то они разными, но один на всех образ жизни сделал этих людей подобными друг другу. И наседали они слаженно, прямо как один человек.

Таких злых и тяжёлых боёв в жизни Роннара было немного. Кроме того, что противник наседал зверски, и его было очень много, поборнику всё ещё казалось ненормальным убивать людей. Магия готовила его к бою с налётчиками из другого мира, именно этим он собирался заниматься всю жизнь. Убивать людей ему по-прежнему было трудно, хотя он отлично это умел. То, с каким спокойным ожесточением напавшие на них люди убивали себе подобных в самом сердце разорённой чужаками страны, напрягало ещё больше. Они переставали казаться людьми.

Напирали они жёстко, безжалостно, но, осознав, что с налёта не получается, запересвистывались и отступили так ловко и продуманно, что Роннар засомневался и тут.

– Не преследовать! – закричал он, хотя очень многие из его ребят рванули вдогонку. – Не в лес. Как там наши на болоте?

– Почему не преследовать-то? – возмутился Килан. – Нас больше – ты заметил?

– Дураки они, если не припасли ловушек, а они, увы, не дураки. И телег там, в лесу, не будет. На что вы обопрётесь, чем защититесь, кроме своих куцых щитов, которых по одному на троих?

– Перебор, в самом худшем случае – по одному на двоих.

– Ладно. Так что со второй группой?

– Тут мы, – зычно гаркнул Годтвер. – А они сдриснули. Было тут нападение?

– Было.

– Так я и думал.

– Что – знакомая тактика?

– Отчасти. Я б сказал, это крепко сработавшаяся большая разбойничья группа. Большая – безусловно, другая бы тут не продержалась больше двух лет.