Родная кровь

Ещё один бестия налетел сбоку, и тело ответило на нападение раньше, чем сознание додумалось до необходимости такого ответа. Нож полоснул бестии по глазам, правая рука толкнула, нога подбила противнику опорную ногу – и поборник, безупречно поймав равновесие, продолжил свободный бег. Бестия за спиной, разумеется, завопил от боли и неожиданности, и у человека мелькнула мысль, что, может быть, другие преследователи бросятся к раненому, и это было бы очень хорошо. С другой стороны, его вопль обозначил местонахождение их обоих, что плохо…

Через время поборник выскочил на просеку, которая, видимо, раньше была дорогой, и в отдалении почувствовал собрата. Вот и ответ, откуда взялся зов, почему он звучал знакомо. Собрат тоже его почувствовал, заспешил навстречу, и довольно скоро Роннар разглядел впереди движение и светло-серое пятно, а потом и двух скачущих на него лошадей. Хорошие лошадки, крупные, такие смогут взять отличный темп и долго держать его. На них можно будет ускакать от погони.

Годтвер мастерски развернул их обеих чуть ли не на полном скаку заводным конём к принцу и резко остановился. Утихомирил скакунов одним ворчащим «ну-ну» и встряхиванием повода.

– Не ранен? Взберёшься сам?

– Я в порядке. – Принц взял нож в зубы и почувствовал привкус чужой крови во рту. Кровь у бестий на вкус была очень похожа на человеческую – но всё равно мерзко. – В порядке.

– Давай за мной. Разберёшься? – Но, не слушая ответа, он уже тянул второго коня за повод и явно не собирался его отпускать.

А Роннара в один миг накрыло бессилие. Нормальное дело для поборника, который сражался или бежал изо всех сил, и держался лишь до того момента, пока не было другого выхода, а как только появилась возможность перевести дух, сразу дал волю слабости. Он с трудом удерживался в стременах и пару раз даже ткнулся носом в лошадиную холку; пришлось через силу брать себя в руки, цепляться в луку, словно не взрослый мужчина и опытный наездник, а мальчишка, впервые оказавшийся верхом. Годтвер же тем временем гнал по дорожкам, тропинкам и просекам, будто вокруг был ясный день, а не ночь, такая тёмная, что хоть глаз выколи.

Остановился он очень не скоро, принцу показалось – вся ночь прошла. Он продрог до того, что спутнику пришлось помогать ему спуститься на землю. Поборник из Остреборха сам расслабил коням ремни сёдел, чтоб могли отдышаться, поводил их обоих, и тёплый плащ Роннару тоже принёс сам, помог завернуться. Опершись спиной о сосновый ствол, тот закрыл глаза и отключился на какое-то время, ушёл в дрёму так глубоко, что обратно выдирался, будто из объятий самой смерти.

Когда Роннар пришёл в себя, кони уже хрустели овсом, а Годтвер сидел рядом и что-то жевал. Светало, темнота отступала на глазах. Сперва она показала лицо поборника, а потом и его взгляд, свежий и испытующий, очень живой. Наконец-то принц уверился, что всё это ему не привиделось, не пригрезилось в последний момент жизни, с последним глотком земного ветра. Он действительно жив, его спас остреборхский поборник. И, наверное, зов и чувство, что товарищ уже близко, действительно были. Но с этим можно будет разобраться чуть позже.

– Ты как? – спросил Годтвер, протягивая Роннару кусок. – Точно не ранен?

– Я цел. А ты что – так в рубашке и сидел? Это ты мне свой плащ отдал?

– Запасных не вожу. – Тот пожал плечами со вполне искренним равнодушием. – Да какая разница. Мне не холодно.

– Странно, а мне даже лицо морозит.

– Тогда оставь плащ себе… Что случилось? Ты выслеживал бестий и разворошил всё их гнездо?

– Примерно так и было. – Принц напрягся. По-настоящему следовало отдать плащ его законному владельцу, но заставить себя он не мог, просто не мог – холод был адским, а одежда сшита из самого лучшего, какой только можно себе представить, сукна, к тому же подбитого чем-то очень мягким. Сказка, а не одеяние! – Увидел, как они чародействуют, сунулся к ним и попался… Но ты-то как узнал, что я в беде?

– Почувствовал. Новое моё умение, но уже отлично идёт. Я уловил, что у тебя дела идут не так, как тебе хочется, и сомнения ещё ощутил. Сказал про них Шевелу, и он, конечно, согласился, что надо оказать помощь, раз у правителя затруднения. Уже ближе к ночи я начал чувствовать, что ты напрягся, и прибавил ходу, а в темноте услышал настоящее отчаяние. Боялся, что не успею.

– Да, там был сложный момент. – Принц прикрыл глаза, но тут же передумал и заставил себя открыть их пошире – если так не сделать, то сон утащит с собой, он даже заметить не успеет. – Даже не знаю, как рассказать… Я говорил с ними.

– С бестиями?

– Именно так. Говорил. И они, узнав, кто я такой, почему-то не захотели меня убивать. Они захотели, чтоб я провёл ночь с одной из их девушек, и обещали потом отпустить. Понять не могу, зачем им это было надо.

Годтвер покачал головой.

– Ты сделал, как они хотели?

– Нет. Сперва пошёл за ней, но потом решил, что раз оно им так надо, то лучше не стоит касаться их женщины. И сбежал. Конечно, они за мной гнались… Ты о подобном ничего не слышал? Можешь предположить, зачем им было нужно свести меня со своей девицей?