Родная старина

Под Москвой уже выросла целая слобода западных «хитрых мастеров». Чаще и чаще встречаются и русские люди, которые начинают жить по-европейски, увлекаются даже наукой… Еще в XVI в. русский царь пытается пробить прямой путь на запад к Балтийскому морю. После Смутной поры русские совсем отрезаны от него, и шведский король с великой радостью объявляет об этом на сейме. Исконным врагам Москвы – шведам и полякам – было очень важно, чтобы невежество, внутренние смуты и отсталость, особенно в ратном деле, продержались подольше в Московском государстве; при этих условиях враги не теряют надежды еще справиться с ним, расхитить его владения, как это отчасти и удалось им в Смутную пору. Для Московского государства, стало быть, является вопросом жизни сближение с Западом. Очистить туда дорогу прямоезжую, которою залегла вражья сила, и обновить русскую жизнь европейскими знаниями – вот первая задача, которую ясно и определенно выставила наша старина будущим государственным деятелям. Наряду с этой задачей и в тесной связи с ней выдвигалась, хотя и не так ясно, другая великая задача – поднять слишком приниженную в России человеческую личность на степень гражданина, могущего сознательно относиться к своим обязанностям, повиноваться закону не только страха ради, но и по совести способного заботиться и о себе, и о своих согражданах. Наша старина, в силу государственных нужд и обстоятельств закабалившая работника, прикрепившая крестьянина к земле, представляла и противоположные явления: делались попытки завести нечто вроде земского самоуправления; горячий ревнитель старины, известный составитель Домостроя, отпускает своих холопов на волю; наконец, многие благочестивые русские люди пред смертью, заботясь о спасении души своей, давали свободу некоторым из рабов своих, словно чувствовали, что по смыслу христианского учения о смирении и любви к ближнему порабощение людей – тяжкий грех.

Комментарии

К предисловию к первому изданию

Преподавание отечественной истории в наших мужских и женских учебных заведениях… – Во времена жизни и деятельности

В. Д. Сиповского в городах обучение мальчиков и девочек осуществлялось раздельно, существовали отдельно мужские и женские гимназии и училища. Только в начальных сельских школах (церковно-приходских и земских) мальчики и девочки обучались совместно.

К вступлению

Повесть временных лет – древнейший из дошедших до нас русских летописных сводов, был составлен в 1100-е гг., а затем не раз копировался летописцами позднего времени, включался в состав многих летописей. Текст Повести дошел до нас в списках Лаврентьевкой и Ипатьевской летописей (последняя известна в нескольких версиях), составленных в конце XIV – первой половине XV в.

Считается, что первые летописные записи стали вестись на Руси при Владимире Святом (996) или Ярославе Мудром (около 1037 г.) в Киеве, затем в Новгороде, причем авторы летописей активно использовали имевшиеся источники византийского происхождения (хронографы, сочинения греческих авторов, жития святых и пр.), недошедшие до нашего времени отдельные ранние записи, а также легенды и предания (как славянские, так и норманнские), в которых факты тесно переплетались с вымыслом. Из византийской церковной и исторической литературы древнерусские летописцы брали сведения о древней истории славян, тексты русско-византийских договоров и пр. К концу XI в. складываются киевская и новгородская летописные традиции, каждая из которых по-своему истолковывала роль двух центров складывания Древнерусского государства – южного (земли полян, Киев) и северного (земли словен ильменских, район Новгорода).

Предпринимаемые многими исследователями XIX и XX вв. попытки воссоздать тексты первоначальных древнерусских летописей малодоказательны. Вероятно, что первым центром киевского летописания стал Софийский собор, а после смерти Ярослава Мудрого – Киево-Печерский монастырь, где летопись составлялась при участии игуменов Никона и Иоанна. В 1090– 1100-е гг., в правление князя Святополка Изяславича, летопись вел монах Киево-Печерского монастыря Нестор, автор «Жития Феодосия» и «Чтения о Борисе и Глебе». Он считается наиболее вероятным автором Повести временных лет, которую он довел до 1110 (или 1113) г. Продолжатели Нестора довели «Повесть» до 1118 г. (тогда же, по всей видимости, были внесены в текст «Повести» вставки из источников, близких северной, новгородской традиции). Что касается игумена Выдубецкого Михайловского монастыря Сильвестра, то он, вероятно, был не летописцем, а переписчиком одной из копий «Повести» (той, которая затем была скопирована в начало Лаврентьевской летописи).

…неграмотный же человек узнает о ней от грамотных… – Во времена создания «Русской старины» грамотными были менее 20 % населения России старше 9 лет. Особенно мало было грамотных людей в деревнях.