Родня до крови

– Хороший вопрос, Леонид. – Лобанов подул на ладони, согревая их дыханием. – Причем это не единственный хороший вопрос. Чем глубже мы копаем, тем менее понятным становится дело. Встретился ли Артем с сестрой в воскресный вечер? Его ли ты видел у магазина? Связана ли уверенность Артема в быстром обогащении с происшествием у книжного магазина? И главный вопрос: жива ли Татьяна? Думаю, пока мы не ответим на последний вопрос, остальные тоже останутся без ответа.

– Вы действительно думали, что брата и сестру убили в один день? – помолчав, Бибиков задал очередной вопрос.

– Была такая мысль. – Лобанов сунул руки в карманы. – В сущности, мы ничего не знаем о том, что произошло у книжного магазина, так почему не предположить, что ты видел лишь концовку событий в этой истории? Допустим, Артем пришел к магазину, чтобы встретиться с сестрой, и увидел, как на нее напали. Подбежав, он склонился над телом, и тут появился ты. Для человека вроде Артема побег – естественная реакция. Он побежал, ты побежал за ним, а в это время вернулся убийца и забрал тело. Затем он нашел Артема и избавился от свидетеля.

– Стройная версия, – уважительно протянул Бибиков. – В том, что над телом Татьяны склонялся именно Артем, я почти не сомневаюсь: рост, телосложение, а главное, одежда, все совпадает. Только я не думал о том, что он, как и я, мог быть просто свидетелем.

– Вопрос в другом: для чего убийце выжидать, пока уберется Артем? Зачем ему возвращаться на место преступления, где его легко могут если не схватить, то заметить?

Вопрос повис в воздухе, а через минуту показалась электричка. Для буднего дня народу в электричке оказалось довольно много, Лобанов и Бибиков еле сумели отыскать сидячие места, поэтому до Воронежа им пришлось ехать врозь и продолжить разговор не удалось. Выйдя на вокзале, Лобанов отправил Бибикова к бывшей невесте Артема, Ирине. Он надеялся, что часть рассказа Бориса окажется правдой и у Ирины найдется хоть что-то из личных вещей жениха. Лобанов и сам не знал, что пытается найти в вещах Артема, только чувствовал, что сделать это необходимо. Сам же он отправился в морг, чтобы поторопить патологоанатома с результатами вскрытия.

В морге Лобанов пробыл больше трех часов. Дежурный патологоанатом с результатами вскрытия не торопился, и Лобанову с большим трудом удалось убедить его позволить ознакомиться с предварительным заключением, не дожидаясь оформления официальных бумаг. В конечном итоге помогла коробка шоколадных конфет, купленная для Октябрины Сталиновны. Сунув коробку под мышку, патологоанатом провел Лобанова в скромный закуток, где во время дежурства отдыхали сотрудники морга.

– Имейте в виду, капитан, все, что я вам скажу, появится в официальном отчете не раньше завтрашнего обеда, – заявил он до начала разговора, – так что не советую упоминать полученную здесь информацию в своих рапортах раньше этого срока.

– Я вас понял, – заверил Лобанов. – Давайте уже перейдем к сути вопроса.

Предположение капитана о том, что Артема предварительно оглушили ударом в затылок, подтвердилось. Рана, полученная при ударе тупым предметом, никак не могла стать причиной смерти. Умер Артем от колотых ножевых ран. Всего таких ран оказалось три, а смертельной – последняя. Лезвие прошло через печень, вызвав обширное внутреннее кровотечение.

– Он в любом случае не выжил бы, даже если бы его сразу доставили в больницу, – сообщил патологоанатом.

– Раны на животе от ножа, я правильно понимаю? – задал вопрос Лобанов.

– И да, и нет. Это несомненно нож, но не из тех, какими пользуются домохозяйки или заядлые охотники. Не похожи следы и на коллекционное оружие, разве что данный вид оружия изготавливали на заказ для женщины.

– Почему для женщины? – уточнил Лобанов.

– Лезвие узкое и тонкое, с таким на охоту не пойдешь и колбасу, простите за вульгарное сравнение, не нарежешь. Скорее оружие похоже на нож для разрезания бумаги, но сейчас данный предмет редко кто использует.

– Нож для разрезания бумаги. – Лобанов присвистнул. – Прямо английское убийство, как у Конан Дойля.

– Верно, – патологоанатом улыбнулся. – И еще одна деталь: последний удар был настолько сильным, что рукоять ножа отпечаталась на теле в виде гематомы. Судя по отпечатку, рукоятка ножа не слишком соответствует размерам и изяществу лезвия.

– Не совсем понимаю вас, – признался Лобанов. – Не могли бы пояснить?

– Для такого тонкого лезвия больше подошла бы наборная рукоять из особого стекла или же дорогое дерево ручной работы, – патологоанатом охотно углубился в объяснения. – Здесь же мы видим, что рукоятка имеет широкие грани с двух сторон, как будто тонкое лезвие просто вложили в два деревянных бруска и скрутили их между собой. Кустарная работа человека, ничего не смыслящего в красоте и изяществе.

– Хотите сказать, старинный нож сломался и его починили в домашних условиях, не особо заботясь о красоте?

– Можно и так сказать, – согласился патологоанатом.

– Удалось установить время наступления смерти?

– Обижаете, капитан, – патологоанатом скривился. – Для чего, по-вашему, мы здесь находимся?