Родня до крови

– Так тебе всего шестьдесят пять? Выглядишь ты похуже. – Лобанов усмехнулся. – Видно, бутылка-то не красит?

– Кого ж она красит-то? Никого, – согласился Тютя.

– Так зачем тебе ног лишаться, Тютя? Тебе ж государство пенсию платит, неужто на жизнь не хватает?

– Пенсия-то есть, да что с нее толку? Колхозник я, а нам, колхозникам, большая пенсия не положена. Я в колхозе с тринадцати лет, тридцать два года отбатрачил, пока в город не перебрался, и за все время шесть рублев пенсии заработал. Каково, мил человек?

Лобанов промолчал. Ему не понаслышке было известно, что пенсионная система в Советском Союзе несовершенна. Инженер или сметчик, отработавший на предприятии полный срок, уходил на пенсию, равную шестидесяти процентам оклада, учитель мог рассчитывать на половину оклада, но колхозники до недавнего времени получали по шесть – восемь рублей пенсии, и лишь пять лет назад, в 1974 году, получили прибавку до 12–24 рублей, но и этого на старость было маловато. Тараскин, как инвалид, получивший увечье на производстве, должен был получать приличную сумму, вот почему его приятель Тютя почти завидовал его инвалидности.

Неловкость нарушил звук шагов в сенях, кто-то с грохотом открыл дверь, и вскоре на пороге появился человек на самодельной полусамоходной тележке. На вид ему было не больше пятидесяти. Смуглая кожа, проницательные карие глаза, соломенного цвета вихры выглядывали из-под шапки-ушанки. Стеганый ватник синего цвета застегнут на все пуговицы, воротник подбит цигейковым мехом. Ватные штаны не первой свежести подвернуты под культи, ноги заканчивались чуть выше того места, где должны были быть колени. Запах спиртного заполнил комнату, но по виду нельзя было сказать, что владелец дома пьян. Увидев незнакомцев, человек остановил двигавшуюся тележку и с недоумением воззрился на гостей.

– А вот и он, – радостно воскликнул Тютя. – Здорово, Тараскин, к тебе тут гости пожаловали.

– Гости? – Тараскин внимательно осмотрел гостей с ног до головы и изрек: – Вы из милиции.

– Угадали, гражданин Тараскин, мы из милиции, – подтвердил Лобанов. – У нас к вам несколько вопросов.

– Это насчет того жмурика, которого я нашел в мусорном баке? – догадался Тараскин. – Имейте в виду, я тут ни при чем! Или думаете, я стал бы милицию вызывать, если бы сам его туда запихнул?

– Мы так не думаем, – успокоил Тараскина Лобанов. – Давайте для начала познакомимся. Я капитан Лобанов, это мой помощник Леонид Бибиков, и мы надеемся, что вы сможете просветить нас насчет того, откуда труп взялся. Возможно, вы видели что-то подозрительное у мусорных баков, людей или машины. В котором часу вы обнаружили тело?

– Я за часами не слежу, мне на службу не опаздывать, – заявил Тараскин. – И вообще, вы мои гости, а держите хозяина у порога. Сперва дали бы возможность снять верхнюю одежду, чайку глотнуть, а потом и расспрашивали.

– Законное требование, – согласился Лобанов. – Будь по-вашему, готовьте свой чай, мы подождем.

Минут пятнадцать Тараскин и Тютя общались между собой, как будто в их доме и не было непрошеных гостей. Тараскин сбросил ватник и шапку прямо на пол у порога, затем подозвал Тютю, выудил из карманов нехитрую снедь в виде пирожков, засохшего сыра и пары яиц, сваренных вкрутую. Из нагрудного кармана вязаного жилета достал алюминиевую фляжку военного образца, побултыхал ею, проверяя количество жидкости, и подал знак Тюте поставить на стол стаканы. Мутноватую желтую жидкость разлили по граненым стаканам, выпили, занюхали черствым сыром и только после этого принялись за приготовление чая. Все это время капитан Лобанов и участковый Бибиков сидели и просто наблюдали. Когда стаканы с чаем опустели, Тараскин подкатил на тележке ближе к печке, прислонился к ней спиной и блаженно улыбнулся:

– Нет ничего лучше отчего дома, – растягивая слова, проговорил он.

– Согласен с тобой, – вторил ему Тютя, которого на удивление быстро развезло. Он улегся на кровать и вскоре захрапел.

– Что ж, Тютю нейтрализовали, – проговорил Тараскин. – Теперь можно и о деле поговорить. Как видите, живем мы с Тютей небогато, но на чужое не заримся. Моя пенсия, его гроши, подачки соседей плюс то, что удается добыть на мусорке, – этим и живем. Вы не подумайте, я не жалуюсь, просто объясняю, как устроен наш быт.

– Сегодня утром на мусорке вы искали пропитание? – спросил Бибиков, так как капитан Лобанов молчал и вопросы задавать не спешил.

– Пропитание? Нет, конечно! Вы за кого меня принимаете, молодой человек? Думаете, Тараскин до помойки опустился? – возмутился Тараскин.

– Я не хотел вас обидеть, только прояснить ситуацию, – растерялся участковый.

– Мальчик, тебе сколько лет? – покровительственным тоном спросил Тараскин.

– Двадцать два, – послушно ответил Бибиков.

– Во-от! Я в твои годы шпалы один грузил, «зубья» железнодорожные руками гнул, и то, что сейчас я без ног, не заставит меня жрать с помойки!