Родня до крови

Харитонов ушел домой, а Лобанов и Бибиков перебрались в кабинет оперативников и засели за телефоны, благо дежурные в отделах работают круглосуточно. Информацию на Аркадия Ромащева они нашли довольно быстро: дело против него возбуждалось здесь же, в Воронеже, сотрудниками Левобережного района. Как и предполагал Федор, дело было вовсе не в пьяном наезде. Шесть лет назад он обвинялся в убийстве человека. Дело было не громкое: трое парней в пьяной драке забили до смерти четвертого. Обвинение с отягощающими обстоятельствами, так как один из парней применил в драке нож. Собственно, от ножевых ранений пострадавший и скончался. Ромащеву дали два года исправительных работ, так как он активно сотрудничал со следствием, указал на товарища как на зачинщика драки и его же обвинил в применении холодного оружия. Срок погашен четыре года назад, и с тех пор иных преступлений Ромащев не совершал. И все же это была драка, в которой применили нож.

Проживал Ромащев все на том же бульваре Победы в Коминтерновском районе, куда они с матерью переехали после суда. Ромащев уже не отмечался в районном отделении милиции, и свежих данных на него не было, но Лобанов собирался связаться с участковым, на чьем участке проживал Аркадий, чтобы выяснить, не поступало ли устных жалоб на бывшего сидельца. Также Лобанов планировал вновь посетить книжный магазин, в котором работала Татьяна, и прощупать почву насчет ее знакомства с Ромащевым.

Покончив с делами, Лобанов и Бибиков отправились домой, чтобы наутро с новыми силами начать разрабатывать очередную линию расследования.

* * *

Утром произошло сразу два события, которые изменили весь ход расследования. Простившись накануне вечером, Лобанов и Бибиков условились, что к восьми капитан поедет к участковому в тот район, где живет Ромащев, а к десяти Бибиков должен ждать его у книжного магазина. В то утро Бибиков проснулся рано. На водные процедуры, завтрак и сборы ушло не более двадцати минут, и в пять сорок утра Леонид был готов к новому дню. Чтобы не томиться, ожидая десяти утра, он решил пройтись по своему участку, заглянуть в «детскую комнату творчества», организованную силами дворовых активистов, проверить пару подвалов, замки с которых срезались с завидным постоянством, ну и в целом понять, не упустил ли он свой микрорайон, занимаясь расследованием.

Как всегда, Бибиков начал обход с ближних домов, постепенно уходя вглубь района. Без четверти десять он обошел большую часть территории и приблизился к Никитинскому парку, который также подпадал под юрисдикцию двадцать четвертого участка. Посчитав, что на осмотр всего парка времени не хватит, Бибиков решил срезать путь и пойти не по центральной тропинке, а повернуть южнее и выйти прямо к Никитинской улице. Так он рассчитывал попасть в книжный магазин еще до его открытия. Бибиков прогулочным шагом двигался по боковой аллее, когда услышал голоса. Он огляделся, но никого не заметил, тогда он сошел с дорожки и снова огляделся. И тут он увидел их: Аркадий Ромащев, яростно жестикулируя, доказывал что-то немолодой женщине. Та внимательно слушала, но была явно недовольна тем, что говорил ей Ромащев.

Опасаясь, как бы Ромащев не заметил его, участковый попятился и укрылся за группой деревьев. Выждав какое-то время, он начал медленно передвигаться по парку, стараясь подобраться ближе к Ромащеву и его собеседнице. Одновременно с этим он продолжал наблюдать за ними. В какой-то момент Ромащев вдруг замолчал и начал озираться по сторонам. Бибиков замер, прижавшись к стволу березы. «Сейчас Ромащев меня увидит, – думал он. – Тогда мне не удастся выяснить, кто эта женщина». Но нет, опасения Бибикова оказались напрасными, никто его не заметил, и ему удалось приблизиться к водителю настолько, что стали слышны отдельные фразы, которые произносили женщина и Аркадий. Бибиков снова прижался к стволу дерева и замер, вслушиваясь в диалог.

– Ты всегда был несдержан, – услышал он женский голос. – Все проблемы от твоей несдержанности.

– Плевать мне на это. – Теперь говорил Ромащев, после вчерашней стычки его голос Бибиков не спутал бы ни с одним другим. – Сейчас речь совсем о другом. Я почти уверен, что они приходили за мной. Эта история – просто фарс.

– Говори тише, – потребовала женщина, после чего Ромащев перешел на шепот, и Бибиков не мог разобрать ни ответа женщины, ни слов водителя. Подойти ближе участковый уже не мог, иначе его могли заметить. Спустя пару минут Ромащев снова позабыл об осторожности и заговорил громче.

– Сделай это, иначе пожалеешь, – он грязно выругался и резко зашагал прочь.