Родня. Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев

И все же это выглядит совсем не так, как при обычной разделке туш животных; нет какой-то системы или акцента на самых питательных частях тел. На костях нет следов повреждения хищниками или атмосферного воздействия, а некоторые части грудной клетки, рук, кистей и стоп остались сочлененными. Более того, необычна выборка обнаруженных частей скелета: кости лица в основном отсутствуют, зато присутствует подъязычная кость (чрезвычайно хрупкая кость, поддерживающая голосовой аппарат) и на удивление большое количество пальцев ног. Кроме того, в Эль Сидроне наблюдается закономерность: большинство насечек обнаружено на детских телах, что трудно объяснить исключительно питанием.

Давайте отвлечемся от тел и подумаем о каннибализме как таковом. Для любого вида, живущего небольшими группами при низкой плотности населения, регулярное поедание сородичей — прямая дорога к вымиранию. В этом нет плюсов даже с экономической точки зрения: по сравнению с животными приблизительно того же размера тела гоминин на удивление бедны питательными веществами.

Было ли дело в недоедании? Жизнь охотников-собирателей полна трудностей, в некоторых современных племенах знают о массовом голоде и боятся его, хотя это и редкое явление. Была ли ситуация во времена неандертальцев намного более отчаянной? Некоторые случаи каннибализма связывают с тяжелыми условиями ледникового периода. Например, в Комб-Греналь из уровня 25 происходят расчлененные и освежеванные останки двух взрослых, двух подростков и двух детей, датируемые примерно 65 000–70 000 лет назад, и многочисленные кости северных оленей, ассоциируемых с холодами.

Но все не так просто. Ле-Прадель, который мы рассмотрели в главе 10, несомненно, представлял собой относящийся к индустрии Кина лагерь охотников на северного оленя, однако новые данные указывают на то, что климат там был ненамного холоднее, чем сегодня в Уэльсе или Шотландии. И это важно, потому что среди убитых животных там есть разделанные останки как минимум девяти неандертальцев. Среди них были взрослые и дети. Их тела разделывали практически так же, как туши оленей: снимали мясо и разбивали концы костей — видимо, чтобы добраться до костного мозга.

Это сочли очередным примером каннибализма с целью пропитания, однако что-то тут не сходится. Дело не только в том, что в то время было не слишком холодно. Огромное количество разделанных оленьих туш явно указывает на обилие пищи — по крайней мере, сезонное.

Что касается противоположного конца климатического спектра, утверждалось, что относящиеся к межледниковью случаи разделки тел гоминин — результат голода, который испытывали не привыкшие к охоте на лесных зверей неандертальцы. Крапина относится к эемскому периоду, но, вероятно, уже после климатического пика, и может даже попадать в период ПЭЗ с экстремальным ухудшением условий окружающей среды, начавшимся 121 000 лет назад. Кости обнаружены в двух разных слоях, поэтому весьма вероятно, что практиковавшаяся там разделка охватывала длительный период времени.

Интересно, что существует еще одно место, где каннибализм был распространен, возможно, в то же время, что и в Крапине. Уровень 15 в пещере Мула-Герси на юго-востоке Франции датирован примерно тем же возрастом, а присутствие таких представителей фауны, как дикобразы, может указывать на жаркий климат. По крайней мере на половине останков шести неандертальцев — старика, взрослой женщины, двух подростков и двух детей — есть следы разделки. Этим в Мула-Герси занимались весьма интенсивно: с черепов снимали кожу, удаляли языки, расчленяли суставы и конечности, сдирали с костей мясо и дробили их.

Но есть аргументы и против вызванного межледниковым климатом голода. Такие памятники, как Ноймарк-Норд, показывают, что неандертальцы приспособились к лесной охоте: точными ударами копья они убивали ланей и порой даже оставляли на месте хорошее мясо и костный мозг. Мишенями становились и огромные слоны; даже если скелет слона и копья из Лерингена говорят не об охоте, а о добыче падали, еды этим эемским неандертальцам явно хватало. Конечно, была доступна и более мелкая дичь, в том числе черепахи или бобры. Кроме того, не заметно, чтобы на объектах с разделанными тушами показатели недоедания были выше, чем в других местах или даже по сравнению с некоторыми современными охотниками-собирателями. Есть лишь одна закономерность, связанная с окружающими условиями: это полное отсутствие следов разделки добычи за пределами Европы.

Возможно ли такое, что каннибализм не был связан с особыми климатическими условиями, а неандертальцы просто безжалостно поедали более слабых индивидов? Тогда наибольшему риску подверглись бы дети и старики, но среди разделанных тел их число не превышает число подростков и взрослых. Кроме того, в Мула-Герси найден один из крупнейших по размерам неандертальских индивидов, нападение на которого, несомненно, было бы рискованным.