Родной знакомый

Как же я ненавидела себя в тот момент, когда трясущимися от волнения пальцами, старалась побыстрее открыть замок на портфеле. Когда заглядывала внутрь, шарила рукой по кармашкам и отделениям, при этом, не отрывая напряженного взгляда от дверей ресторана, за которыми недавно скрылись Глеб с Вадимом. Я шарила, шарила в портфеле, но ничего похожего на флешку не находила. Пришлось заглянуть, немного вытащить папки с документами. Их было достаточно много, одну из папок я приоткрыла. На глаза попалась гербовая бумага с надписью «Доверенность», много текста, мой взгляд бегал по строчкам, но мозг с трудом обрабатывал информацию. Название нашего завода, имена и фамилии, какие-то цифры, таблицы. Но флешки в портфеле не было. Я еще раз ощупала все карманы и отделения портфеля. Оставалось только чертыхнуться.

Я едва не пропустила тот момент, когда мужчины вышли из ресторана. Кажется, отвлеклась всего на мгновение, а когда подняла глаза, поняла, что Вадим и Глеб уже направляются к машине. Я судорожно закрыла портфель, защелкнула замок, поняла, что не дышала, кажется, последние несколько минут, а пальцы ледяные и трясутся.

Глеб с приятной улыбкой протянул мне стаканчик с кофе. А ещё маленькую шоколадку.

— Чтобы вкуснее было, — сказал он.

А мне буквально пришлось выдавить из себя ответную улыбку.

— Спасибо.

— Из-за чего ты переживаешь? — спросил меня Глеб.

— Переживаю? — решила удивиться я. Всеми силами старалась не выдать своего душевного состояния, улыбалась, участвовала в разговоре, если он возникал (с Вадимом и Яной трудно было о чем-то говорить, если честно), но, видимо, попытки мои были не слишком удачными. Как только мы с Глебом остались наедине, он тут же задал мне этот вопрос. К этому моменту мы успели приехать в Нижний Новгород, и даже в гостинице заселиться. Что, кстати, тоже не поспособствовало моему успокоению. Потому что забронировано было два номера, в одном остановились Вадим со своей девушкой, а другой предназначался для Глеба. И меня. Я поняла, что номера были заказаны заранее, и на моё присутствие Глеб вряд ли рассчитывал, но всё же… Но что мне было делать? Снять себе отдельный номер? Когда мы стояли перед стойкой регистрации, у меня, признаться, возникла такая трусливая мыслишка, но я окинула взглядом холл гостиницы, и поняла, что материально вряд ли потяну даже одну ночь в этом отеле. А Глеб с таким безразличием протянул девушке на ресепшене свою банковскую карту, даже глаз у него не дернулся.

Хотя, чему удивляться? В его портфеле документы на целый завод. Понятно, что человек он не простой. Как сказал мне адмирал, точнее, открыто намекнул: из непростой семьи.

В которой таких, как я, провинциалок с такого же ресепшена, никто не ждет.

Что у нас за женская натура? Мужчина меня только поцеловал, я сама замужем, а всё равно думаю о том, какая у него семья, и насколько бы я туда смогла вписаться. А пока мне протянули руку, сказали: «Пойдем», и я пошла. В гостиничный номер. Надеюсь, мама с папой об этом никогда не узнают.

Оказавшись в номере, один на один, Глеб и задал мне этот вопрос.

— О чем ты переживаешь?

Я неспешно ходила по люксовому двухкомнатному номеру, осматривалась, остановилась у панорамного окна с видом на набережную и Волгу. А когда Глеб спросил, повернулась к нему.

— Переживаю? — Канула головой. — Ни о чем.

— Врешь.

Глеб оставил свой драгоценный портфель на столе, и подошел ко мне. Как-то легко, очень привычно обнял меня, а мне почему-то от этого его действия стало легче дышать. Не понимаю, почему это происходит. Я бесконечно извожу себя тревогами, чувством вины, но когда он оказывается рядом, мне становится хорошо. Пусть ненадолго, но становится. И я понятия не имею, что делать с этим чувством.

Глеб притянул меня к себе ближе, я понимала, что он внимательно вглядывается в мое лицо.

— Ты считаешь, что совершила ошибку, и тебе не стоило ехать со мной, — произнес он.

А я решила, что с его выводами можно согласиться. Даже улыбнуться попыталась, показывая, что он меня поймал. А моя рука словно сама собой поднялась, и легла ему на грудь в районе сердца. «Всего несколько дней», — подумалось мне. — «Несколько дней, и он уедет, все закончится, и никто даже не узнает, что я здесь была. С ним. Все уверены, что я на работе. И до завтрашнего утра у меня есть время».

Вот только вопрос: время на что?

На душе было так тяжело, практически нестерпимо, я пыталась дышать, а Глеб взял и поцеловал меня. И я ответила на его поцелуй. По-настоящему ответила, не как раньше. Моя совесть вдруг решила дать мне поблажку, сама подсказала, что можно притвориться. Поиграть в игру, которую мне навязали. В ту, где я другой человек, другая личность, и никому ничего не должна.

Этот поцелуй не мог закончиться просто так, я прекрасно это осознавала. И не стала спорить, когда мужские руки принялись меня раздевать, нетерпеливо, настойчиво. У меня колотилось сердце от взглядов Глеба на моё тело, от ощущения его рук, от предвкушения того, что вот-вот должно было произойти.