РОДНЫЕ БОГИ

...И приступиша къ идоломъ и начаша жрети молнiи и грому, и солнцю и луне, а друзiи Переуну, Хоурсу, вилам и Мокоши, упиремъ и берегынямъ, ихже нарицають тридевять сестриниць, а инiи въ Сварожитца верують и в Артемиду, имже невеглаши человечи молятся, и куры имъ режуть... и инеми въ водахъ потопляеми суть. А друзiи къ кладезямъ приходяще моляться и въ воду мечуть... жертву приносяще, а друзiи огневи и каменiю, и рекамъ, и источникомъ, и берегынямъ, и в дрова — не токмо же преже въ поганьстве, но мнози и ныне то творятъ.

6. «Вопрошание Кириково» (XII в.)

Аже се Роду и Рожанице крають хлебы и сиры и мед...

7. «Слово некоего христолюбца» (XII в.)

Веруютъ въ Перуна и въ Хърса, и въ Сима, и въ Рьгла... моляться подъ овиномъ огневи и вилам и Мокоши, Симу, Рьглу и Перуну, и Волосу скотью богу.

8. «Слово св. Григория о том, како первое погани суще языци кланялися идолом и требы им клали» (XII (?) в.)

Тем же богом требу кладоуть и творят, и словеньскый язык, вилам, и мокошьи, диве. Пероуноу херсоу, родоу и рожаници, оупирем и берегыням, и переплутоу, и верьтячеся пьют емоу в розех, и огневи сварожицю молятся, и навьмь мевь творять... се же словен начали тряпезоу ставити, родоу и рожаницям, переже пероуна бога их, а преже того клали требы оупирем и берегыням по святем крщении пероуна отринуша, а по Христа господа бога яшася, не и ныня по оукраинам их, молятся проклятомоу богоу их пероуноу херсоу и мокоши и вилам, не то творят акы отаи, сего же не могутся лишити... проклятаго того ставлення вторыя тряпезы родоу и рожаницам...

Извыкоша елени класти требы Атремиду и Артемиде, рекше Роду и Роженице, тации же игуптяне. Також и до словен доиде се слов, и ти начаша требы класть Роду и Рожаницам,... а се егуптяне требы кладут Нилу и огневе, рекуще Нил плододавецъ и раститель класом.

9. «Слово о полку Игореве» (XII (?) в.)

Абы ты сиа плъкы ущекоталъ, скача, славию, по мыслену древу, летая умомъ подъ облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы...

Чи ли въсп?ти было, в?щей Бояне, Велесовь внуче...

Се в?три, Стрибожи внуци, в?ютъ съ моря стр?лами на храбрыя плъкы Игоревы...

Были в?чи Трояни, минула л?та Ярославля...

Въстала обида въ силахъ Дажьбожа внука, вступила д?вою на землю Трояню...

О, далече зайде соколъ, птиць бья, — къ морю! А Игорева храбраго плъку не кр?сити! За нимъ кликну Карна и Жля, поскочи по Руской земли, смагу людемъ мычючи въ пламян? роз?...

Всеславъ князь людемъ судяше, княземъ грады рядяше, а самъ въ ночь влъкомъ рыскаше: изъ Кыева дорискаше до куръ Тмутороканя, великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше.

10. «Слово о мздоимании» (XVI в.)

Того ради не подобает хрстiаном игръ безовскых играти, иже ест плясанie, гудба, песни мырскыя и жрътва идлъскаа, иже молятся огневи пред овином и вилам и Мокошiи и Симу и Ръглу и Перуну и Роду и Рожаници...

11. «Слово и откровение святых апостолов» (XVI в.)

Иные по оукранiамь молятся емоу проклятым болваном Переноу, Хорсоу, Мокши, виламь... в прелесть великоу не внидят мняще богы многы пероуна и хорса дыя и трояна и инии мнози, ибо яка то человецы были суть старейшины пероунь в елинех, а хорс в Кипре, Троянь бяше царь в Риме... Ибо сего дне ессе в поганых, глят бо ово сут бози небнии, а дроузии земнии, а дроузии польстии, а дроузии воднии...

12. «Сказание о построении града Ярославля» (XVIII в.)

Идол, ему же кланястася сии (жители будущего Ярославля), бысть Волос, сиречь скотий бог. И сей Волос, в нем же бес живя, яко и страхи мнози твори, стояще осреди логовины, нарицаемой Волосовой, отселе же и скотии по обычаю и пажити изгоше. Сему многокозненному идолу и кереметь створена бысть и волхв вдан, а сей неугасимы огнь Волосу держа и жертвенная ему кури.

Слава Роду!

Избранные переводы из Русских летописей о «крещении» Руси

 1. «Лаврентьевская летопись»[1]

6488 (980). И начал княжить Владимир в Киеве один, и поставил кумиры на холме вне двора теремного: Перуна деревянного — главу серебряну, а ус злат, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь... Владимир посадил Добрыню, дядю своего, в Новгороде. И, придя в Новгород, Добрыня поставил кумира над рекою Волховом, и приносили ему жертвы новгородцы как Богу <...>.