Родные души (СИ)

Последующие дни были похожи один на другой, Я просыпалась, как разбитое корыто, всё с тойже тянущей пустотой в груди, пила микстурки и изо всех сил пыталась изображать бодрую грациозную лань. Но скаждым разом мне давалось это сложней и сложней. Тоббарис глядя на это, пытался ненавящево намекнуть (боялся напирать, бёрёг мои нервишки) на то что, мне нужен дракон. Алан сначала был с ним в корне не согласен, он и слышать о драконе не желал и забросив все свои дела пытался найти другой выход из положения, но в скоре и он перестал приператься с братом. Когда ко всему прочему, в силу начал вступать ещё и токсикоз, я уже и сама начала подумывать о том что пора прекращать страдать фигнёй. Пожалуй только сейчас я действительно по настоящему осознала, что я беременна, что у меня под сердцем развиваются две маленькие жизни, за которые я несу ответственность. Как мне объяснили, мои малыши магически одарённые, как их отец. Таких детей, во время всей беременности нужно подпитывать магией и обычно они подпитываются магией матери, если мать как и я пустышка, то в таком случае их начинает подпитывать кровный отец. В нашем случае малышам вообще ни чего не перепадает и они начинают тянуть из меня жизненную энергию, что постепенно приведёт к нашей смерти. Это к себе я могу относиться наплевательски, а ещё не рождённые дети не виноваты в том что их отец псих неадекватный, а мать ведёт себя как малолетняя, обиженная дура. Но как же сложно переступить через себя, через свою гордость, обиду и страх. И не известно чего я боюсь больше, того что Дин снова возьмётся за своё, или того, что я сама сдамся ему во власть, под действием этой вездесущеё истинности. Я до сих пор чувствую себя предательницей, по отношению к Алану и Тоббарису, вспоминая, как я самозабвенно отдавалась ему ночами, как я млела и плавилась в его руках. И как не прискорбно самой себе в этом признаваться, но я скучала по нему. Вся моя душа рвалась и тянулась к этому несносному дракону. именно он снился мне по ночам, его чистые голубые глаза, полные боли, тоски и печали. И если днём меня многое отвлекало и наша связь не так ощущалась, то ночью, я была полностью расслаблена и моя душа безошибочно настраивалась на его волну и меня буквально затапливало его чувствами и эмоциями, отголоски которых я ещё некоторое время ощущала после пробуждения.

В очередной раз рефлексируя, лёжа на кровати, я пыталась себя настроить на этот шаг, как вдруг, через метку, отчётливо почувствовала присутствие Дина. Сначала я подумала, что меня уже начало крыть не только ночью, но потом поняла что эти ощущения реальные, он здесь, совсем рядом, прямо в нашем доме. Тут же подорвалась с кровати и невзирая на головокружение и подступающую тошноту, на заплетающимся ногах поплелась на первый этаж. Ноги совсем не держали и я чуть кубарем не слетела с лестницы, замерев столбом на последней ступеньке. По среди гостиной собрались все четыре моих мужа, Солашес тоже был здесь. Но главное Дин. Он пришёл. Похудевший, посеревший, осунувшийся, с залёгшими синяками под глазами, сейчас передо мной стояла лишь жалкая оболочка, от того шикарного, сильно, властного мужчины. Как только он меня увидел, тут же подошёл и упал на колени передо мной, уткнувшись лбом мне в живот и заплакал. А меня мощнейшей волной накрыли все его чувства. Не выдержав этого напора, я опустилась на пол рядом с ним, а в скоре меня затянуло в вязкую непроглядную темноту.

глава 24

Очнулась резко, как будто меня что-то вытолкнуло из той тягучей, вязкой темноты. Открыла глаза и тут же захлопнула их обратно, притворяясь спящей. У моей кровати, снова на коленях стоял Дин, его ладонь лежала на моём животе, а головой он уткнулся в мой бок. От его руки, внутри, по всему телу разливалось тепло и незначительное покалывание, как будто меня жалили крохотные искорки, брошенные в меня ветром из костра, а тело ощущалось каким-то невесомым. Видимо он сейчас напитывает своей магией, наших малышей.

— Простите меня мои маленькие. — донёсся до меня его шёпот и рука на моём животе чуть дрогнула. — Простите. Я столько ошибок совершил. Я так виноват. И никогда не смогу себя простить за это. И вернуться назад, чтобы всё исправить тоже увы не могу. Если бы мог… Если бы я только мог, я бы поступил совсем иначе и этого всего не было. Ведь я так люблю вашу маму. Я готов на всё, чтобы исправить свои ошибки. Сынок обещай, что не вырастешь таким как я. Никогда не причиняй боли своим любимым. Доченька, моя маленькая принцесса, я верю, что ты будешь самой счастливой и тебе никогда не придётся пережить то, что по моей вине пережила ваша мама. Простите мои любимые. Простите. Я не хотел, что бы всё так получилось.

Он шептал тихо, еле слышно, но надрывно. Столько боли и отчаянья было в его голосе. А главное раскаяние. Искреннее раскаяние. Я это чувствовала.

— Ты сделал то, ради чего тебя сюда притащили? — прервал его монолог, ледяной, полный злобы и ненависти голос Алана. — Тогда проваливай.

— Разреши мне побыть с ней ещё немного? — умоляюще просил Дин.