Родные люди (почти библейская история) (СИ)

       Сейчас я уже могу думать об этом без слез. Время не вылечило, но, хотя бы, примирило с действительностью. В какой-то момент ты вдруг просто понимаешь, что ничего нельзя вернуть, и как-то надо жить дальше. А тогда... Тогда земля просто ушла у меня из-под ног. И если бы не бабуля, я даже не знаю, как смогла бы это пережить.

Да, бабушка. Спасибо тебе, что не позволила отправить меня в детский дом, не дала свихнуться. Я ведь была в семье единственным, любимым ребенком, от всего оберегаемым и бесконечно опекаемым... Помню, как меня это раздражало. А сейчас мне очень бы хотелось, чтобы родители были рядом...

        Для меня счастливое детство-это общага семейного типа в Энске: две комнаты, душ и кухня на этаже, шумные веселые соседи, Новый Год, который отмечают всем блоком... И не смотря на частые мамины жалобы, что она видеть больше не может эту преподавательскую общагу, купить небольшую «двушку» на окраине родители собрались только незадолго до смерти: будучи преподавателями Энского Государственного Университета получали они немного. Но не успели. По той же самой причине не отважились завести и второго ребенка. Так что вся любовь, внимание и забота доставались только мне.

        Детство у меня было просто золотое. Там находилось место и чтению сказок на ночь с родителями, и походам в лес, и купанию в местной речушке Тарарайке, что протекала рядом с Заречным, и вкуснейшим пирожкам, которые пекла бабушка. А еще толпа друзей, первая любовь в восемь лет... Да всего не перечислишь. И все это закончилось одним махом в тот проклятый майский вечер.

Бабушка, как могла, пыталась окружить меня заботой. Она стала моей опекуншей, забрала к себе в Заречное, ведь своего жилья у нас так и не появилось, а проживать в преподавательской общаге я, в общем-то, больше права не имела. Так я и просуществовала эти два года в маленьком голубом домике с окнами в сад, куда мы так любили раньше приезжать всей семьей. Бедная бабушка, ну и намучилась она со мной! А ведь ей было намного тяжелее: потерять родителей страшно, но куда страшнее хоронить собственных детей.