Родные миры

Аккуратно отставив флакон в дальний угол, мужчина с закрытыми глазами откинулся на бортик, стиснув зубы и сжав руками края ванны так, что побелели костяшки пальцев. Мне даже показалось, что прочный пластик промялся под его ладонями.

— Ты чего? — совсем уж тревожно поинтересовалась я, прикидывая, как бы половчее выскользнуть мимо него наружу. Вероятность успешного побега была ничтожно мала: выход располагался как раз за спиной Кара.

— Я медитирую, — сквозь зубы процедил он. — Чтобы не свернуть кое-кому шею. Скажи мне, шутница, ты которую из надписей читала, оригинал или перевод?

— Перевод, — созналась я. — У меня с языком Голубой Звезды не очень, я с ними никогда не работала. А что не так-то?

— А то что… руки отрывать надо таким переводчикам! — рявкнул он. — И заодно всяким несознательным юмористкам. Иди сюда, — мрачно велел он. Прикинув, что хуже, — попасть под горячую руку прямо сейчас, или ещё немного испытать терпение мужчины, — я решила всё-таки послушаться.

— Кар, ты меня пугаешь. Что там написано? Оно не смывается, что ли? — предположила я, когда Кварг устроил меня перед собой и обхватил одной рукой, заодно сжав коленями. Это было бы приятно, если бы не его странное поведение и выражение лица. — Но там же написано…

— Знаешь, что там написано? — угрожающе ласково проговорил мне на ухо Кар, дотягиваясь до флакона и демонстрируя мне надпись на двух языках. — Только наличие этого кривого перевода тебя и спасает, имей в виду; похоже, это действительно контрабанда, и только духи знают, как она сюда попала. А написано тут — дословно! — следующее: «Любой цвет может стать естественным! Достаточно один раз вымыть голову, и весь волосяной покров на вашем теле навсегда приобретёт желанный оттенок, и через два дня никто уже не сможет оспорить природное происхождение этого цвета! Одно применение полностью изменит вашу жизнь!» А дальше фирма даёт пожизненную гарантию.

Я тупо смотрела на перевод, согласно которому Кварг держал в руке временный смываемый краситель, и дивилась выдержке и терпению мужчины. Я бы на его месте выговором не ограничилась. Не убила бы, наверное, но попыталась…

— Глюмова слизь! А если перекрасить? Там есть более человеческие оттенки, — робко предложила я.

— А насчёт перекрасить тут тоже пункт имеется, — ехидным тоном продолжил он. — Что повторное окрашивание возможно только после обследования специалистами, и за результат окрашивания без оного компания ответственности не несёт. Ну, что скажешь в своё оправдание? — поинтересовался Кар, опять осторожно отставляя флакон.

— Виновна, — с тяжёлым вздохом кивнула я. — Я даже не знаю, как перед тобой за это извиняться! Я правда думала, что он на пару дней, а потом смоется… Я вообще не думала, что такое возможно — перекрасить все волосы одним мытьём!

— Да я тоже не химик, — хмыкнул мужчина. — Но про эксперименты такие когда-то краем уха слышал; оно вроде как генетическую структуру перекраивает. Потому и написано, что повторное окрашивание только после осмотра специалистами, а то духи знают, что в итоге получится.

— Прости, пожалуйста, — извернувшись в его руках так, чтобы заглянуть в глаза, проговорила я. Одно радовало: кажется, убивать меня всё-таки не собирались. — Ну, хочешь, меня тоже в какой-нибудь странный цвет покрасим? Или даже нарушим инструкцию, и в два сразу, в воспитательных целях.

— Нет уж, меня пока натуральный вариант устраивает. Но будешь должна.

— Что? — озадаченно уточнила я.

— Желание. Любое, — усмехнулся он. — Я потом придумаю, какое именно.

— Как скажешь. Имеешь полное право, — вынуждено признала я, возвращаясь в исходное положение и с комфортом устраиваясь в объятьях теперь уже бесповоротно синеволосого капитана. Напортачила, глупо спорить! — Знаешь, что я подумала… Хорошо, что наши предки в какой-то момент своей истории избавились от излишков растительности на теле. А то был бы ты Синей Бородой. Была, помнится, какая-то история про такого типа. Не помню, что там было, но точно что-то нехорошее.

— Зато я помню, — ехидно сообщил Кварг. — Он проверял своих женщин на послушание и излишнее любопытство, и в случае провала испытания убивал.

— Кхм, — смущённо хмыкнула я, не зная, что на это ответить. Намёк был более чем прозрачный, а упрёк — опять-таки, справедливый. — Ну, я правда раскаиваюсь! Могу я как-нибудь если не загладить свою вину, то облегчить твои мучения? — вкрадчиво поинтересовалась я, снова разворачиваясь на месте и прижимаясь к нему всем телом, аккуратно целуя за ухом и слегка прикусывая мочку уха зубами.

— Можешь попробовать, — усмехнулся он. — Пока ход твоих мыслей мне нравится, продолжай.

— Знаешь, — проговорила я, перетекая в другое положение и усаживаясь верхом на его бёдра. — Я в самом деле раскаиваюсь, но у меня всё-таки есть одно оправдание!

— Да ладно? — насмешливо вскинул он брови.

— Ну, оно довольно субъективное и вряд ли может быть признано весомым, — честно предупредила я, с удовольствием запуская пальцы в ярко-синие пряди. — Мне кажется, этот цвет тебе подходит. Во всяком случае, на мой вкус выглядит просто великолепно!