Родные мои

В Хутыни Павел Груздев пел и читал на клиросе с монастырской братией, звонил в колокола по мологской своей выучке, следил за порядком и чистотой у раки со святыми мощами преподобного Варлаама. Возле раки Хутынского чудотворца в соборе находились его вериги, весом в полпуда, и власяница, длинная рубашка, сплетенная из конского волоса. В ризнице, по словам о. Павла, также хранились личные вещи преподобного: металлический крест, фелонь, подризник и поручи.

"Собор иконами не изобиловал, — вспоминает о. Павел, — за исключением очень древнего иконостаса (видимо, еще из прежней церкви), да возле раки преподобного стояла чудная икона большого размера Троеручицы Пресвятой Богородицы, присланная со святой горы Афон, она считалась чудотворной. Возле левого клироса помещалась св. икона в ризе преподобного Варлаама, писаная во весь рост. Эту икону носили в первую пятницу Петрова поста за крестным ходом".

В этот день, празднуемый в Новгороде, торжественно вспоминается чудесное предсказание Варлаама Хутынского о снеге, выпавшем в необыкновенное время — летом, и оказавшемся благодетельным для полей.

"Хутынский звон был слышен в Новгороде", — говорил отец Павел, а богослужения в обители не прекращались до 1932 года.

В то время в Хутыни жили иеромонах Виталий Летенков, регент, игумен Нифонт, иеромонахи Никодим, Савватий, Мелетий, Серпион, Анатолий параличный, два иеродиакона — Иона Лукашов и Пантелеймон и еще 3–4 послушника, среди них Василий Горбатый.

Живя в Хутыни, Павел Груздев работал на Деревяницкой судостроительной верфи, что находилась на территории бывшей женской обители в Деревяницах, в четырех километрах от города на берегу Волхова. Монастырь ликвидировали недавно, в 1931 году, а в Деревяницах устроили производство малотоннажных речных судов. Павел Груздев работал пильщиком на пилораме в бригаде, которую возглавлял бригадир товарищ Мот-рак.

"Подъеду я бывало к нему "на козе" под праздник, рыбки ему вяленой и еще к рыбке чего-нибудь, — рассказывал о. Павел. — Так, мол, и так, слушай, бригадир, товарищ Мотрак! На праздник отпусти в обитель помолиться! Он у меня из рук всё это возьмет, посмотрит и говорит: "Валяй, Павёлко, три дня свободен, беги, молись!" Низко я ему поклонюсь за это и бегу в милую сердцу обитель".

А до Хутынского монастыря от Деревяниц — более шести километров по берегу Волхова. Так и бегал Павел Груздев по воскресеньям и в праздники из Деревяниц в Хутынь на службу. Но в начале мая 1932 года, возвращаясь под вечер с Деревяницкой судоверфи в обитель, увидел он у входа в монастырь постового в милицейской форме, который всем от ворот — поворот!

- Ты чего здесь? — спросил Павел.

- Не твое дело, убирайся! — ответил постовой.

- Как так, убирайся? Я к себе в келию иду… — начал было объяснять Павел.

- Какую еще келию? — возмутился служивый. — Всех ваших…, словом, всю вашу шайку монашескую того… выгнали! А если и ты ихний, то тебе положено собрать вещи и явиться завтра к утру в милицейский участок. Словом, ступай!

На следующий день рано утром, как и сказали, в назначенное время пришел Павел Груздев в милицейский участок, где его ознакомили с бумагой, в которой предписывалось ему покинуть Новгород в 24 часа. Все! Единственное, что разрешило ему милицейское начальство — взять на память из обители икону преподобного Варлаама. С этой иконой, словно самой дорогой святыней, Павел Груздев покинул Новгород 6 мая 1932 года… Осталась пустовать в Хутыни келья послушника Павла Груздева — в братском корпусе с западной стороны. В годы войны Хутынский монастырь был разрушен фашистами, остались одни руины. Много лет спустя приехал отец Павел в Новгород, в родную Хутынь — "а все разрушено, но смотрю, мое окошечко в келий Господь сохранил. Так оно и стояло до поры — кусок стены полуразрушенной, и в ней окошечко…"

МИТРА ЗОЛОТАЯ, ГОЛОВА СЕДАЯ

Трагична судьба последнего наместника Хутынского монастыря — архимандрита Серафима. О нем отец Павел рассказывал:

"Наш монастырь был от Новгорода десять верст, Хутынь-то. А почему-то очень любили приглашать нашего архимандрита Серафима в Новгород, в гости на всякие праздники. Машин еще у нас не было. И вот с утра пешком тихонько пойдем по дороге, а то и на какой лошадке поедем в красавец город — Новгород Великий. Словом, поехали. Сопровождали нашего архимандрита Серафима чаще всего отец Виталий, иеродиакон Иона, бывало, и я.