Родные по крови (СИ)

— Уже нормально. Какими-то лекарствами напичкали, температура сразу спала, — он всё-таки поборол моё сопротивление, заправив прядь волос мне за ухо, а после очертил подушечкой большого пальца контуры моего лица. Дыхание сразу перехватило. Я знала, что так будет. Знала, что я потеряю контроль над собой, как только он дотронется до меня. — Ты почему мои звонки сбрасываешь?

Я не сразу поняла, о чём вопрос. Ещё несколько секунд как завороженная смотрела в его убийственные глаза, и только потом заставила себя собрать крошечные остатки разума и отвести взгляд. Сбрасывала звонки? Наверное, это он звонил мне, когда я разговаривала с Катрин. Включив телефон, я действительно увидела несколько пропущенных от Артура.

— Я разговаривала с подругой, забыла включить телефон.

— Могла бы перезвонить позже. — Я только сейчас включила мобильный, ты же видел. Пришла бы домой — перезвонила.

— Врёшь, — нагло усмехнулся Артур, и его руки скользнули под воротник моего плаща, сцепляя пальцы на оголённой шее. Я вздрогнула, в ту же секунду. Наверное, даже электрический ток не бьёт так сильно. На этот раз я не стала церемониться. Резко оттолкнула его от себя и, вскочив с кресла, бросила бежать. Он догнал. Я в этом даже не сомневалась. Стоило мне выскочить из ресторана и сделать буквально пару шагов, как он перехватил меня за руку и резко развернул к себе. Я задохнулась. В глазах всё потемнело, как только его руки легли на мою талию, его губы оказались в паре сантиметров от моих…. Это уже больше чем безумие. Сильнее всякого наваждения. Это уже за гранью. За гранью всего: возможного и невозможного.

— Я довезу тебя до дома, — жёстко отчеканил каждое слово, и уже через мгновение я оказалась в дорогом салоне автомобиля. Он занял место за рулём, и в считанные секунды машина тронулась с места. Я молчала и в тоже время понимала, что мне надо, что-то сказать. Эта тишина убийственна. Она невыносима. Она подводит итак раскалившееся напряжение к высшей точке. Я собралась с духом. Решила попросить Артура включить музыку, подняла голову, перевела на него взгляд и в ту же секунду забыла обо всём на свете. Чёрт подери, как же он красив. Красив даже в таком помятой виде. Даже с небритой щетиной. От него за версту чувствуется тот самый убийственный коктейль грубой мужской силы, порока, оскала хищника. И ему всего двадцать три. Наверное, годам к тридцати в него будет влюбляться каждая встречная девушка. Эта мысль довела меня до ручки. Не хотелось думать о других девушках. Не могла даже представить, что он к кому-то прикасается…помимо меня.

Я резко помотала головой, заставляя себя избавиться от этих мыслей. Всё, хватит. Это уже какое-то сумасшествие. Он родной. Чёрт подери он мне родной по крови, я не должна…я…Извращенка чёртова, вот кто я на самом деле. Вот моя настоящая прогнившая сущность. Внезапно Артур резко свернул машину на обочину и затормозил. От неожиданности я даже вскрикнула. Меня качнуло в сторону, и я упала ему на грудь. В тот же миг он обхватил руками моё лицо. Несколько секунд мы оба молчали, тяжело дыша. А потом он спросил, с хрипотцой, с безумным дьявольским желанием, со страхом и дикой мольбой:

— Поехали ко мне?…Чёрт подери, я понимаю, что это безумие, но я не могу. Не могу тебя сейчас отпустить. Убей меня, пристрели, зарежь к чёртовой матери, но отпустить я не смогу. Твои стоны…они сводят меня с ума, мне кажется, что они до сих пор стоят у меня в ушах….Поехали ко мне…Юля поехали, я прошу, пожалуйста…

От моего ответа сейчас зависело всё. Я понимала, что если соглашусь, ничто и никто уже не сможет остановить, то дикое разгорающееся с каждой секундой всё сильнее и сильнее безумие. Артур больше не отпустит меня, да и я уже не смогу уйти. Буду мучиться. Остатки совести разгрызут меня на части, но я уже ничего не смогу поделать. А если откажусь — он больше не приблизится ко мне. Да, сейчас по его взгляду я это очень хорошо поняла. Его глаза обещают мне сумасшествие. Бездну жгучей яростной страсти и в то же время они обволакивали холодом. Артур словно говорит мне, что он сильнее меня. Что он сможет справиться. Найдёт в себе силы, удалит мой номер, уедет, но он сможет себя побороть. А я не смогу. Наверное, уже никогда не смогу.

— Поехали.