Родные по крови (СИ)

Когда отец отъехал на своей машине от больницы, я сразу же забежала внутрь здания, но моим надеждам хоть что-то разузнать о случившемся, не суждено было сбыться. Врач наотрез отказался со мной разговаривать. Видите ли я не родственница больному. Можно подумать мой отец ему родственник, а уж ему-то этот толстопузый лысый дядька в белом халате наверняка всё рассказал. Пришлось добывать информацию привычным способом. Я вытрясла последнюю мелочь из кошелька, чтобы заставить медсестру разговаривать. Правда, много я так и не узнала. Мне сообщили только то, что Денис лежит в реанимации с двумя огнестрельными и оба в грудную клетку. Мужчина чудом остался жив и, наверное, он родился под счастливой звездой, потому что его состояние из критического перешло в стабильно тяжёлое. Хотя это, наверное, не особый повод для радости.

Всю дорогу до дома, я изводила себя мыслями, что сегодня из-за меня мог погибнуть ни в чём неповинный человек. Ведь ясно дело, что его хотели убрать как свидетеля. Но вопрос в том, как его так быстро вычислили? С папой и с адвокатами Денис всегда встречался в закрытых местах, где просто не могло быть посторонних людей. Выходит люди Шахновского установили слежку либо за мной, либо за папой, либо за адвокатами. Чёрт, час от часу не легче. Наверное, я уже не удивлюсь, если найду маячок у себя в сумке. Дьявол, а игра становится всё опасней и опасней. Но с другой стороны, если Дениса пытались убрать, значит, он представляет реальную опасность для Шахновского. А из этого следует вывод, что мы на правильно пути и свидетельские показания дают нам реальный шанс вытащить Артура из тюрьмы. А значит, нельзя останавливаться. Но только теперь надо быть куда осторожней. Дениса надо беречь как зеницу ока. Любой «несчастный случай» будет на нашей, а в частности на моей совести. Но к счастью, если медсестра ничего не перепутала, к палате Дениса приставлены люди отца. Надеюсь, им удастся отгородить нашего единственного свидетеля, от какой бы-то ни было опасности.

Открыв подъездную дверь своим ключом, я уже хотела было войти в дом, но меня окликнули. Причём на чистом английском. Но это была не Кэтрин. Когда я обернулась, я увидела в нескольких шагах от себя совершенно незнакомую мне женщину. Бесспорно красивую женщину, возрастом, наверное, чуть моложе моей мамы и она была одета во всё чёрное. Догадка пронзила меня молниеносно. Ещё до того, как леди в чёрном начала со мной говорить.

— Ты Юлия, верно? Я ведь не ошиблась?

Отрицательно помотав головой, я чуть было не вздрогнула, когда увидела, как в глазах незнакомки загорелась просто невероятная ненависть. Ненависть ко мне.

— А я Анна. Анна Синельникова, жена Руслана. Мы можем поговорить?

По её голосу я совершенно точно понимала, что женщина сдерживается из последних сил. Вероятно, разговор со мной на спокойных тонах ей даётся очень нелегко.

— Конечно, — на несколько секунд я задумалась, где нам устроить встречу. Пригласить её домой? Но мне, что-то не очень хочется, чтобы папа с ней встречался. — Давайте посидим где-нибудь? Здесь за углом есть замечательный…

— Я не собираюсь с вами никуда идти, — голос ровный, но пробирает до дрожи. Мне даже не по себе стало. — Мы с вами можем выяснить всё прямо здесь.

Я кивнула на лавочку, но женщина отрицательно помотала головой. Вот в это мгновение я поняла, что настроена она более чем враждебно.

— Я хочу задать вам только один вопрос: вам вообще знакомо такое слово как «совесть»? Или вы его в принципе не знаете?

Нет, я всё же ошибалась. Анна была настроена ко мне не просто враждебно, она смотрела на меня как на самого заклятого врага и бесспорно у неё есть на то причины.

— Мой ответ на этот вопрос, вам что-нибудь даст? Может, сразу перейдём к главному? Вы ведь хотите поговорить со мной насчёт наследства вашего мужа?

— А я не собираюсь об этом разговаривать. Ни копейки ты не получишь, мерзавка, и точка!

Я понимала, что в ней сейчас говорит обида и поэтому старалась максимально сдерживаться.

— Ну, это уже не вам решать. По закону…

— По какому такому закону?! — женщина вскрикнула, и чуть было не поддалась вперёд, но какими-то просто невероятными усилиями самообладания смогла удержаться на месте. — Сколько ты знала Руслана? Несколько недель максимум? И после этого ты претендуешь на треть его состояния и наверняка уже «папочкой» называешь?

— Я у вас ничего не ворую. Ваш муж сам так решил. А насчёт отца, так он у меня один. Тот, кто меня вырастил и воспитал.

— Вот пусть он тебя деньгами и снабжает. Какого чёрта ты вообще смеешь соваться в нашу семью? Ты наглая мерзкая лицемерная сучку. И я уверенна, твоя мать абсолютно такая же…

— Замолчите, — я сжала руки в кулаки и теперь уже сама из последних сил сдерживалась, чтобы не наброситься на женщину. — Вы не знали мою маму и не смеете о ней ничего говорить.

— Я не знала? Я не смею? Да я имею полною право плюнуть ей в лицо, и посмотрим, кто решится меня осудить!