Родом из Сибири

Как теперь передать слова благодарности моему главному учителю, ведь его нет уже много лет?.. Если называть имена тех, кого воспитали Сергей Аполлинариевич Герасимов и его жена Тамара Федоровна Макарова, получится очень длинный список. Многие и многие известные имена очень талантливых людей: Наталья Аринбасарова, Наталья Белохвостикова, Жанна Болотова, Сергей Бондарчук, моя дочь Наталья Бондарчук, Наталья Гвоздикова, Людмила Гурченко, Николай Еременко-младший, Дилором Камбарова, Зинаида Кириенко, Алла Ларионова, Марина Левтова, Клара Лучко, Наталья Фатеева, Лидия Федосеева-Шукшина; чтобы перечислить всех, надо исписать не одну страницу. И высокая справедливость в том, что институт кинематографии носит имя Сергея Аполлинариевича Герасимова.

Его ученики часто приходят на Новодевичье кладбище почтить память учителя, кладут цветы. На гостинице «Украина», где жили Герасимов и Макарова, есть памятная доска, и моя Наташа была на ее открытии.

Сергей Аполлинариевич и Тамара Федоровна знали о том, что я очень рано потеряла своего отца. Даже хотели меня усыновить – наверное, моя фамилия покоя не давала. Кажется, у них было серьезное намерение, но помешало мое замужество. Все равно я всегда считала их самыми близкими и родными людьми. Когда появилась Наташка, они первые пришли с поздравлениями. Помню, я дала дочь на руки Сергею Аполлинариевичу, и Натка крепко схватилась за его Звезду Героя. А Герасимов на это: «Ну и хватка!»

Потом они приезжали к нам на дачу, смотрели, как Наташа делала детский театр. Дом еще был не достроен, и в проемах вместо дверей висели скатерти. После кукольного спектакля Тамара Федоровна улыбнулась и говорит: «Наш контингент!»

Когда появился мой внук Ванечка, Сергей Аполлинариевич приходил к нам домой и, увидев, что ребенок плавает в ванне один – а Ваню выучили плавать раньше, чем ходить, – вместо серьезной лекции на студии Горького сказал: «Да все это ерунда, а вот у Наташки младенец в ванне плавает – вот это да!»

Мы были не просто педагоги и ученики, а как единая семья. Но, конечно, такие теплые, самые близкие отношения сложились у нас не сразу.

Ностальгия

15 июля 1944 года. Москва

…Все экзамены сдала. А экспедиция так задерживается, что я хочу отказаться. На дрова никто не посылает. Вызова не надо. Так что, может быть, двадцать пятого буду дома!!!..

Тоску по дому в первые студенческие годы я могу сравнить только с тем, что испытала через много лет, в 1956 году, совсем в другой жизни…

Не было прямого самолета, и, чтобы не опоздать на открытие кинофестиваля в Дамаске, наша маленькая делегация вылетала в Амстердам! В Амстердаме нас усадили в автобус и повезли в отель. Утром летим снова. Посадка в Вене. Затем Стамбул. В сувенирных киосках появились шлепанцы с задранными носами, восточные безделушки. Уже совсем стемнело, когда подлетали к Бейруту. А нам еще в Дамаск.

Я нигде никогда так полно не ощущала южную ночь, как в аэропорту Бейрута. Только спускаешься с трапа, как тебя охватывает, буквально охватывает, пропитанная близким теплым морем и пряными запахами цветущих деревьев густая южная ночь. Но уже через полчаса самолет французской компании «Эйр Франс» поднял нас над сверкающим огнями Бейрутом.

Я не знаю города более шумного, чем Дамаск. Все гремит, звенит, шумит. Наблюдала я такую сцену: по одной из центральных улиц шагал ослик, на ослике – человек в тюрбане. За ними плавно двигался огромный современный комфортабельный автобус. Шофер не снимал руки с клаксона, раздавалось резкое непрерывное гудение. Но ни осел, ни человек на осле не реагировали. Ослик помахивал хвостиком, медленно переступал ножками, за ним так же медленно плыл автобус, не переставая сигналить ни на одну секунду.

Через неделю из Дамаска в Бейрут нам предложили добираться машиной. Нас это обрадовало. Из машины еще что-то увидишь. В середине пути я обратила внимание на бежевато-коричневые мелкие волны твердого не сыпучего песка, изредка поросшего мелким колючим кустарником с редкими обломками скал. Краски пейзажа, его очертания и краски неба я, несомненно, видела раньше. Конечно, это была живопись. Библейские сюжеты. Я узнала эту полупустыню, знакомую по полотнам великих художников.

На границе между Сирией и Ливаном, пока оформлялись документы, начальник пограничного пункта, когда узнал, что едут две русские актрисы, вышел к нам и пригласил на чашечку кофе.

Еще через неделю летим в Каир. Египет. Нил. Пальмы. Нет, здесь все иное. И все бесконечно интересно. От одежды феллахов, поднимающих паруса на Ниле, до пирамид с их царственными захоронениями. Нас поселили в отеле «Семирамиз». Отель старинный, респектабельный, с лакеями-нубийцами, одетыми в роскошные национальные одежды.

Неделя советского фильма шла полным ходом, с выступлениями, встречами, приемами. Приемы давались очень пышные.

Наш вылет домой был назначен на 6 часов утра. Пора, уже месяц как мы путешествуем по странам арабского Востока. Впечатлений много, разнообразных. Но уже очень хотелось домой, сказывалась и просто усталость.