Родословная до седьмого полена

Юлия взяла у меня пустую чашку и опять направилась к кофемашине.

— И тут Вадим начал хохотать так, что слезы по щекам потекли, заорал: «Я, по-твоему, кретин, да? Никакой наркоты и в помине не было. Пусть дуру ловили бы, нехай все в клочья у нее внутри разорвалось бы и высыпалось. Ничего не случилось бы. Ничего!»

Милованова сложила руки на груди.

— Оцените мою глупость! Я задала вопрос: «Почему?» Он прямо со смеху покатился.

— Да сода в упаковках была! Пищевая. Ею посуду моют, от изжоги пьют. Какой от нее вред?

Юлия, забыв взять новую порцию кофе, села на диван.

— А до меня все равно не доходит. Зачем тогда про наркотик говорить? Вадим подошел, ладонью меня по лбу похлопал. «Ау, войдите. Включи, наконец, кукушку. Мы с Петькой поспорили. Если Катька ради меня согласится героин из Питера в Москву бесплатно из-за любви тащить, Петька мне сто тысяч гринов отвалит. Если нет, то фига мне! И она полетела. Заработал я свои денежки».

Юля передернулась.

— Потом он еще водки выпил и заснул, а я долго не могла в себя прийти. Сначала холодно стало, потом жарко, после снова озноб затряс. Понимаете?

Я поежилась.

— Жуткая история.

Юля дернулась.

— Вы Катю не знали, а я ее как книгу читала. Внешне Катюша всегда выглядела спокойной, рассудительной. А на самом деле внутри у нее эмоции кипели. Мне вмиг стало понятно, почему моя подруга умерла. Да, сода вреда не причинит. Но Носова-то полагала, что перевозит героин. Катюша на редкость законопослушной выросла. Отец ей вменил в обязанность коммуналку платить, деньги давал… Один раз я ей звоню, предлагаю купаться поехать. Она отвечает: «Нет, нет, в сберкассе очередь огромная, часа на два». Я удивилась: «Тебя там в пол врыли? Завтра придешь». У нее прямо паника началась: «Ты что! Папа велел точно третьего числа платеж провести. Нельзя нарушить». Да она дорогу только на зеленый свет переходила, даже если ни одной машины в радиусе километра было не видно, стоит, ждет. Вадима она обожала, от большой любви решила наркотики везти, думала — спасет жениха от беды. Представляю ее ощущения в Питере в аэропорту при посадке. Вся на взводе, дрожит от ужаса. Наверное, когда упаковка лопнула, подруга ощутила во рту посторонний вкус. На пике эмоций Катюша не сообразила, что это сода. Да и откуда ей знать, каков героин на вкус? Она скончалась потому, что знала: от передозировки погибают. Про эффект плацебо слышали?

Я кивнула.

— Врач дает пациенту таблетку из сахара, уверяет, что это новейшее импортное средство от болезни. И особо впечатлительные, внушаемые люди выздоравливают.

— Катя как раз и являлась такой впечатлительной и внушаемой, — печально подхватила Юлия. — Как вам эта история?

Глава 38

— На первый взгляд отвратительная забава, — поморщилась я, — на второй возникает недоумение. Вадим не любил Катю, просто пользовался ею. Парень нуждался в деньгах, решил заработать, выиграв спор. Носова для него временная удобная постельная принадлежность, ее ему не жалко. И, наверное, Вибров не думал, что она умрет, максимум испугается. До этого момента мне все понятно. А вот дальше много странного. Сто тысяч долларов? Огромная сумма. Даже учитывая, что Петр фантастически богат, он навряд ли столько денег на ветер выбросил бы. Путешествие Кати. Ей же следовало прилететь из Москвы в Питер, там кто-то должен был вручить девушке контейнеры, и она вернулась бы в столицу. Слишком много хлопот для столь незначительного спора. Покупка билетов, незнакомец с «героином» — это стоит денег и надо все организовать. И что получит Петр, если Вадим проиграет? Обычное пари заключают так: Петя уверен, что Катя не полетит. Вадик стопроцентно убежден, что она сядет в самолет. В случае выигрыша Виброва Петр платит ему деньги. Но и Вадим обязан вручить Пете нечто, если тот победит. И при чем тут противозачаточные таблетки?

Милованова глянула на пустой столик и вернулась к кофемашине.

— Про таблетки я от вас впервые слышу, Вадим только про соду говорил. Насчет бакшиша Петра я не подумала. А по поводу ста тысяч баксов и хлопот с поездкой я размышляла. Всю ночь не спала. Утром глянула на храпящего Вадима… Трудно описать мои чувства. Видели когда-нибудь кастрюлю, в которой протух суп? Ставите ее на огонь, а оттуда пена лезет, вонь поднимается…

— Случалось пару раз, — призналась я.

— Вибров показался мне таким супом, — скривилась Юля, — я почувствовала запах гнили. Он лежал… как падаль. У меня к мужу были светлые чувства, но они пропали за одну ночь. Я хорошо поняла: с этим типом нельзя оставаться рядом. Никогда.

Милованова поставила передо мной новую порцию кофе.