Родовая книга

Как-то странно получается, тогда не обвиняли меня в зарабатывании денег, а как книжки вышли, какие-то субъекты стали печатать статьи и говорить, что я меркантильный предприниматель, чуть ли не шарлатан, мракобес. Да ладно, если б только меня, они же ещё и читателей оскорбляют: их мракобесами, сектантами называют. А про тебя вообще невесть что несут. То доказывают, будто не существует тебя вовсе, то утверждают, будто ты главная язычница.

Странное вообще дело получается: здесь, в Сибири, живут разные малые народности, разные у них культуры, вероисповедания, шаманы ещё сохранились, про них ничего плохого не говорят, наоборот, сохранять, говорят, культуру этих народностей надо. Ты одна, ну ещё дедушка и прадедушка твои, сын теперь, живёте тут. Себе ничего не просите, а слова, которые произносите, бурю эмоций вызывают. Одни люди радуются словам, тобою сказанным, восхищаются, действовать начинают, другие с какой-то прямо яростной злобой на тебя набрасываются, почему так? ..

- А сам, Владимир, ты не мог бы ответить на этот вопрос?

- Сам?

- Да, сам.

- Мне в голову мысли очень странные приходят. Складывается впечатление, будто существуют среди человеческого сообщества люди или силы какие-то неведомые, которым очень хочется, чтобы люди страдали. Этим силам нужны войны, наркомания, проституция, болезни. И чтобы все эти негативные явления усиливались. Иначе как объяснить? На книжки об убийствах, на журналы с полуобнажёнными женщинами они не набрасываются, а книжки о природе, о душе им не нравятся. С тобой тем более непонятно. Ты вот призываешь поместья райские строить для счастливых семей, и очень многие люди тебя поддерживают. Не просто на словах поддерживают. Люди действовать начинают. Я сам видел людей, которые уже взяли землю и обихаживают её, как ты говорила, строят своё родовое поместье. Среди них 'есть и молодые и пожилые, и бедные и богатые, а кому-то уж больно не нравится такое, И всё время они в прессе пытаются исказить сказанное тобою. Ну, в общем, врут попросту. Понять не могу, почему слова человека, живущего в тайге и никому вроде бы не мешающего, так действенны.

И почему кто-то с ними начинает прямо-таки бороть я? Ещё говорят, будто за ними, за словами, которые ты говоришь, некая сила великая стоит, оккультизм что ли.

- А ты сам как думаешь, стоит за ними сила или это просто слова?

- Думаю, какая-то оккультная сила в них всё же есть. Так и некоторые эзотерики говорят.

- Попробуй отсеять, Владимир, то, что говорят. Своё сердце и душу послушать попробуй. - Так я и пробую, только информации не хватает. - Какой конкретно?

- Ну например, какой ты национальности, Анастасия, какой веры ты и твои родственники? Или у вас нет национальности?

- Есть, - ответила Анастасия и встала, - но если я сейчас произнесу это слово, всколыхнётся тёмное и завизжит в испуге. Потом попытку сделает обрушить мощь свою всю без остатка не только на меня, но и тебя попробует ужалить. Ты сможешь выстоять, коль сможешь не заметить их усилий, прекрасной яви мысль свою отдашь. Но если ты себя незащищенным перед злобным посчитаешь, свой забери вопрос и позабудь до времени о нём.

Анастасия стояла передо мной, опустив руки. Я посмотрел на неё снизу и невольно заметил, как горда, прекрасна и непокорна её осанка. Её ласковый и вопросительный взгляд ждал ответа. Я не сомневался, что произнесенное ею слово действительно может вызвать какую-то необычную реакцию. Не сомневался потому, что за годы знакомства с ней не раз убеждался в бурной реакции на её слова многих людей. А потому не сомневался и в возможной опасности, но ответил:

- Я не боюсь. Хоть и уверен, что так всё будет, как ты говоришь. Я, может, устоять и смогу, но ведь не только я... Есть сын у нас. Я не хочу, чтобы ему хоть что-то угрожало.

И тут к Анастасии вдруг подошёл наш сын. Он, наверное, тихонько стоял где-то рядом, слушал наш разговор и не мешал ему. Но когда речь зашла о нём, вероятно, посчитал возможным объявиться.

Володя взял руку Анастасии своими ручками, прильнул к ней щекой, поднял головку и произнёс:

- Анастасия-мамочка, ответь на вопрос папы. Я за себя сам постоять смогу. Из-за меня не надо от людей историю скрывать.

- Да, верно, ты силён, ещё сильнее будешь с каждым днём, - Анастасия погладила детскую головку. И голову свою подняв, прямо в глаза мне глядя, чётче обычного произнося буквы, как будто бы впервые представляясь, сказала:

- Вед-рус-са я, Владимир.

Произнесённое Анастасией слово действительно вызвало внутри меня какое-то необычное ощущение: словно слабый электрический ток приятным теплом по всему телу пробежал, о чём-то каждую клетку тела извещая. И в пространстве окружающем, как мне показалось, что-то необычное произошло. Само слово мне ни о чём не говорило, но я почему-то встал, услышав его. Стоял, будто что-то вспоминая.

Снова, уже радостно, заговорил Володя:

- Ты, мамочка Анастасия, красавица ведрусса, а я ведрусс.

Потом он на меня с улыбкой радостной взглянул и сказал: