Родовая магия

И даже в финальной битве, к которой вел этот год исканий, мне было отказано. Дамблдор обещал мне, что возьмет с собой, когда пойдет за очередным крестражем — и не сдержал слово. Потом он уверял, что ходил лишь на разведку, и не сомневался, что одного посещения будет мало. Впрочем, вернулся он мрачный и разочарованный. В пещере, где хранился крестраж, и где часть ловушек еще работала, кто-то успел побывать до него. Чаша, в которой в ядовитом зелье хранился медальон Слизерина, была пуста, а на дне ее покоился другой медальон, попроще, с вложенной внутрь запиской от некоего Р.А.Б. Кто бы он ни был, он унес настоящий крестраж, и неизвестно, смог ли уничтожить. Директор ничего не сказал о том, как именно можно уничтожить крестраж, но я догадывался, что нужно что-то очень разрушительное, вроде яда василиска, который был в клыке, пронзившем дневник. Как Дамблдор уничтожил кольцо? Это стоило ему руки. Мог ли медальон стоить этому неизвестному Р.А.Б. жизни?

— Гарри, Гарри, проснись. Пора переодеваться в школьную форму! — позвал меня голос Гермионы, и чья-то рука тряхнула за плечо. Я выпрямился, выныривая из объятий сна — ведь вроде не спал, просто размышлял, и все-таки, видимо, подремывал.

— Да, да, сейчас, — пролепетал я, судорожно пытаясь вспомнить со сна, куда именно сунул свой чемодан. Гермиона, уже в мантии, кивнула и вышла, оставив меня наедине со все таким же мрачным и отчужденным Роном. Я вздохнул. Похоже, для нашей с ним дружбы этот год будет не легче прошлого…

Pov Драко Малфоя

К тому времени, как я вернулся в купе, то легкое, весело-беззаботное настроение, которое было у меня с утра, и которое поначалу даже присутствие Пэнси не могло испортить, развеялось без следа. Почему? Сам не знаю. Раньше, меня бы порадовало выражение лица Поттера, когда я на его глазах приструнил Паркинсон. Но теперь я уже давно перерос и нашу глупую детскую вражду, и свою старую обиду, которая и стала ее причиной. Ну не подал он мне тогда руки, ну отверг мою дружбу — ну и что теперь? Это тогда мне казалось, что это самое ужасное и унизительное, что со мной когда-либо происходило. Но с тех пор случались вещи и пострашней. Да и потом, я и сам тогда был не подарок, надо признать, не говоря уже о Крэбе и Гойле, маячивших за спиной. Соображать надо было, кому, что и как говоришь. Но что взять с одиннадцатилетнего избалованного мальчишки, который привык, что мир крутится вокруг него? Теперь, после совершеннолетия, все кажется таким очевидным…

Блейз, опередившая меня на пару минут, уже уселась на свое место, и лишь презрительно фыркнула в ответ на злобный взгляд Пэнси. Дождь за окном усилился, и я с тоской подумал о том, как мы будем добираться до Хогвартса от поезда. Ладно, нам-то еще хорошо, все-таки кареты — это какая-никакая крыша над головой. Боюсь даже представить, что ждет перваков… вздохнув, я плюхнулся на сиденье рядом с Блейз, и, не теряя времени, устроился так же, как и до дежурства — ноги на подлокотнике, голова у нее на коленях. Сестренка хмыкнула, но протестовать не стала, за что я был ей безумно благодарен. Закрыв глаза, я постарался отвлечься, и пустить свои мысли в свободное плавание — не знаю, кому как, а мне такой способ помогает уснуть куда надежнее, чем считать единорогов, гиппогрифов и прочих тварей, которые передвигаются стадами…

Воспоминания, под стать настроению, были невеселыми.