Родственнички

— Значит, если бы ты знала, что Панины — мои родственники, у Владимира не было бы шансов завоевать твою благосклонность?

— Да, скорее всего. Но я не хочу думать о том, что было бы… А что было бы, если тогда, на твоей даче пьяная компания приятелей не посмеялась бы над тем, с кем ты спишь? И ты не вывалил бы на меня свое уязвленное мужское самолюбие?

Артем отвернулся.

— Неужели из-за моей юношеской глупости, мы с тобой оба будем всю жизнь несчастливы? — задумчиво произнес он. — Неужели я не могу хоть что-то исправить?

Марина спрятала невольную усмешку.

— Про нас с тобой — это ты поспешил, Артем. «Нас с тобой» никогда не было и не будет. Да и что ты собрался исправлять? Только хуже сделаешь. Косте сейчас нелегко. Он был привязан к Саше Капралову. Для Кости это настоящая потеря. А ты, Артем, для него никогда не существовал. Не было тебя.

Артем покорно кивнул:

— Да, конечно, я для него не существовал… А сейчас?! Сейчас-то он знает, что я есть! И что же теперь, едва появившись в его жизни, я просто-напросто возьму и исчезну?.. Вот это и будет означать, что я его бросил! А я не хочу, чтобы меня возненавидел мой родной сын!..

Слезы защекотали горло. Марина с трудом перевела дыхание и покачала головой:

— Хорошо, Артем. Я не буду между вами вставать. Сумеешь поладить с Костей, так тому и быть.

Артем благодарно улыбнулся:

— Спасибо.

Он снова взъерошил волосы и серьезно повторил:

— Спасибо. И не бойся, я никогда не причиню ему боль.

— Пожалуйста, оставь меня, — прошептала Марина, чувствуя, что вот-вот расплачется. — Я очень устала, мне надо уснуть.

— Конечно. Прости меня, я не подумал, что тебе ни к чему мои истерики, — он поспешно отступил от кровати. — Я ухожу. И… Я кое-что тебе привез.

— Ничего мне не надо, — сердито прошептала Марина. — Будь любезен, оставь наконец меня в покое…

Но Артем расстегнул куртку и вынул из внутреннего кармана книжку небольшого формата.

— Это тебе. К сожалению, у меня не было времени отыскать подлинник, но перевод отличный, сам убедился. Тебе понравится, — скороговоркой произнес он, кладя книгу на одеяло. — Я же помню, что тебе нравилось…

Марина взяла книгу, взглянула на обложку. Это был Роджер Желязны. Непрошеные слезы хлынули из глаз. Виновато охнув, Артем бросился к ее постели, сел рядом, осторожно, чтобы не причинить боль, обнял и прижал к себе. Его рука нежно погладила Марину по коротко стриженой голове:

— Все образуется, Марина. Все будет хорошо.

Она горько разрыдалась.

— Зачем ты опять? Зачем?.. — Марина попыталась оттолкнуть его. Но Артем не отпускал ее, прижался губами к ее лбу, ласковыми легкими прикосновениями принялся вытирать слезы с ее щек. И где-то в душе Марины предательски зашевелилось давно забытое: только бы он не убирал руки, только бы не убирал…

— Я же никогда больше… никогда не смогу тебе поверить… Я не смогу…

Он еще крепче прижал Марину к себе, принялся осторожно убаюкивать.

— Все будет хорошо. Я обещаю. Только прости меня. За все прости.