Родственник дьявола

Когда он полностью привёл себя в порядок, сел за уставленный лёгкими закусками стол. Ольга тоже была в полной готовности. В предбаннике стояла гробовая тишина. Он силился быть разговорчивым с ней, но с чего начать беседу не знал. Состояние было такое будто ему память вместе с головой отрубили, а тело дрожало.

– Ты знаешь, штука какая, – дрожащим голосом произнёс он, – меня отчего-то пронизал холод. Парная остыла, надо было нам включить утром электрокамин.

– Это не холод, а нервы тебя оседлали, – сказала она и села рядом с ним.

– Успокойся? – нежно погладила она его по голове. – Здесь никого кроме нас нет. Нам бояться некого. Мы с тобой давно взрослыми людьми стали, особенно ты, и нам после сегодняшней ночи нет необходимости вести разговоры о нормах морали. Мне было несказанно хорошо с тобой, я бы даже сказала бесподобно! Такое ощущение, может и было раньше у меня, но давно забытое. А тебе, что-нибудь чувствовалось похожее?

Он обнял её за плечи и поцеловав в щёку взглянул в её терновые глаза, сказал:

– О такой ночи я и мечтать не мог. Ты мне подарила так много небесных ощущений, от которых у меня до сей поры идёт дрожь по всему телу. Теперь я понял, что знобит меня, конечно, не от холода, а от твоего волшебного магнетизма. Ты притягиваешь, внушаешь доверие. В тебе чувствуется внутренняя сила и красота души. Ты умна и обаятельна! Мне с тобой очень легко и интересно общаться. Ты понимаешь меня, а я тебя. А это уже немаловажный фактор для создания семьи. Могу без ошибки сказать, что ты замечательный врач! И вообще ты необыкновенная женщина! Я рад, что судьба свела меня с тобой. Хотя надо отдать должное Захаровым, это они меня с тобой свели.

– Приятно слышать, – задрожали её губы, но она не напряглась, подбирая важные слова для него, а спокойно продолжила:

– Если желаешь и дальше ощущать такие небесные ощущения, то должен сделать для себя правильные выводы. Перед тобой открылась чудная возможность забыть про своё прошлое и устроить надёжно будущее!

Он укротил свою дрожь в теле и с благодарностью взглянув в её глаза, сказал:

– У меня не так было много в жизни женщин, чтобы вспоминать об их идеалах. Тебя познал, больше никого не хочу, ты для меня словно египетская царица Нефертити! Но тебе будет со мной не легко, – признался он ей. – Я человек свободолюбивый. У меня могут возникнуть командировки личного плана, не связанные с уголовным кодексом. С прошлым завязано окончательно. Я вчера заикнулся о том, что хочу иметь своё дело и это очень серьёзно! Я всё обдумал в неволе и навёл справки со знающими людьми как оформить все бумаги на бизнес.

– Спасибо милый, – уютно прижалась она к нему. – Я тебе в этом окажу посильную помощь и деньгами и по связям. У меня очень много своих людей повсюду, в том числе и в администрации города, которые без излишней волокиты зарегистрируют твой бизнес.

Он отстранил её от себя и поцеловал глаза.

– Сильно обременять тебя не буду, разве что только по регистрации фирмы. Адвоката найти, для оформления всех нужных бумаг мне труда особого не представляет. Материальные средства на создание своего дела я изыщу в плодоносящей земле. Разве только что поможешь мне ускориться с регистрацией конторы. И заживём мы с тобой не зная нужды.

– Да я вроде её и не испытываю, – сказала она. – Зарплату не большую платят медикам, но мне вполне хватает одной.

Он нежно отстранил её от себя и взяв двумя пальцами со стола лимонную дольку, протянул Ольге. Но она отвела его руку с лимоном и улыбаясь, сказала:

– Кушай сам эту кислятину. Он без разговоров засунул дольку в рот и мигом проглотив её, произнёс:

– Терпеть не могу слово «хватает» – это полумёртвый отголосок страны Советов, – его применяют очень стеснительные люди либо изощрённые лжецы.  Для комфортной благодати это слово думаю надо заменить изобилием или пышностью. Думаю, так будет правильней!

– Ты не совсем прав, – поправила она его, – твоё изобилие и пышность предназначено для элиты, но никак не для простолюдинов и пенсионеров. Поэтому нуждающиеся и употребляют, как ты говоришь, «советское слово».

– Я ни в кой мере не хотел унизить малообеспеченный народ, но слово это мне не нравится, от него тянет убожеством и нуждой.

… Их идиллию прервал Глеб. Он вошёл без протеза, в стоптанных тапках и рваных шортах из джинсовой ткани. В руке у него была отвёртка. Посмотрев на собранный диван и мятое постельное бельё, весело сказал:

– Привет молодожёны! Надеюсь, не замёрзли ночью? Забыл вас вчера предупредить, что ветер всё тепло быстро высвистывает, если трубчатые электронагреватели отключены. А ветер ночью сердился и даже немного бушевал. Веток много с деревьев поломал по городу, сейчас по местному телевидению показывали. Надо было вам к автономии прибегнуть, электрокамин включить.

– Ничего Глеб мы обошлись без дополнительного тепла, – сказала Ольга. – Или ты думаешь мы совсем немощные и не умеем друг друга греть, без калориферов и каминов?

Глеб с любопытством посмотрел на неё и непонятно помотав головой, произнёс одно слово: