Родственные души

Танис обернулся. Стоя на верхушке ступеней, трясясь от гнева рядом с несколькими гружеными торговцами, наблюдавшими и ожидавшими, чтобы пройти, стоял лорд Зенос.

— Танталас Полуэльф, — зловеще произнес эльфийский лорд. — Тебе придется пожалеть об этом.

Пока Танис, моргая, наблюдал, как лорд Зенос в негодовании топает прочь, у него не было сомнений, что эльфийский лорд окажется прав.

ГЛАВА 11. ГОСТЬ ИЗ ПРОШЛОГО

В утреннем весеннем воздухе чистой музыкой раздавались удары молотка. Флинт свирепо улыбался, обрабатывая светившуюся малиновым цветом стальную пластину, периодически охлаждая металл в дубовой полубочке с водой. Пот тонкой струйкой стекал по его покрытой сажей брови.

Он начал в конце прошлого дня, отбросив на кровать одеяло, опрокинув кружку эля — исключительно ради своего хрупкого здоровья, уточнил он — затем разжег горн и выстучал несколько бесформенных глыб железа в маленькие бруски металла. Он расплющил бруски в ленты и нагрел их до высокой температуры на угольном жаре, превратив в углеродистую сталь. Затем он соединил эти полосы стопкой в виде сэндвича, непрерывно нагревая получившуюся пластину в углях, и резко сунул ее в холодную воду, чтобы упрочнить металл.

Теперь, наконец удовлетворенный толщиной и равномерностью куска стали, он вытащил его из жара горна при помощи железных щипцов и снова охладил. Облака пара шипели в воздухе, словно дыхание какого-то сказочного дракона, пока металл, наконец, не остыл. Флинт положил его на верстак и осмотрел критически. Он был все еще грубый и необработанный — на самом деле, чуть больше, чем просто плоская полоска стали — но достаточно скоро он будет кое-чем совсем другим — великолепным мечом. Голубые глаза Флинта блестели, он уже мог видеть законченное оружие, гладкое и мерцающее, под почерневшей поверхностью стального бруска.

Флинт отер пот и грязь со лба и глотнул воды из жестяного ковша, опущенного в стоявшее в углу ведро. Он сел на низкий деревянный стул и на мгновение закрыл глаза. Он прибыл в Квалиност два дня назад, и уже казалось, что он и не покидал его на зиму. Сколько прошло с того дня, как он впервые ступил в город? Вероятно, двадцать лет, с точностью до дня, подумал он, открыв глаза, чтобы выглянуть в окно.

Снаружи молодые листья осиновых деревьев мерцали изумрудом и серебром в лучах солнца.

Он чувствовал себя уютно в Квалиносте, и, несмотря на пойманные время от времени недружелюбные взгляды лорда Зеноса, Литанаса, Ультена и Тайрезиана — взгляды, редко сопровождавшиеся комментариями, ввиду популярности Флинта у Беседующего-с-Солнцами — гном чувствовал себя так, будто обитал в эльфийской столице больше, чем где-либо еще на Кринне. Не в первый раз он хотел бы знать, что его родственники в гномьей деревне Дом на Холме думают теперь о нем.

Маленький колокольчик прозвенел в дымном воздухе, и Флинт поднял голову, чтобы посмотреть на открывающуюся дверь своей маленькой мастерской. Он поспешно набросил тряпку поверх стального бруска на верстаке. Он не хотел испортить сюрприз.

— Флинт! Ты жив еще? — с улыбкой сказал Танис Полуэльф. — Я думал, мне придется организовывать похороны.

Флинт поспешно потянулся за своим носовым платком, высморкался, и принял больной вид.

— Как говорит моя мама, «Цыплят по осени считают», — сказал он.

Выражение непонимания промелькнуло на лице Полуэльфа; поговорки мамы Флинта всегда оказывали на него подобное действие. Затем он пожал плечами и медленно двинулся вперед.

— Флинт, ты настроен на новое приключение? Мне кажется, возможно, нам снова стоит поискать тайлора.

Воплощение заносчивости, подумал Флинт, и на его лицо вернулась ухмылка.

— Парень, ты все еще ничего не понимаешь своим толстым лбом? — грубо сказал гном. — У меня есть работа. У меня нет, как у некоторых, целого дня, чтобы щеголем дефилировать вокруг города.

Танис рассмеялся, окинув взглядом свое одеяние. На нем была та же одежда, что привлекла взгляд Лораны вчера на Большом Рынке: синяя рубашка, жилет с бахромой и шерстяные бриджи.

— Флинт, — сказал Танис, в его карих глазах плясали искорки, — возьми выходной.

— Выходной? — Флинт засопел, приняв выражение мученика. — Никогда в своей жизни не слышал такого термина.

Тут уже Танис засмеялся вслух.

Флинт сердито посмотрел на него.

— Ты, молодой человек, ничего не слышал об элементарном уважении, так что ли? — проворчал он. Молодой человек… эти слова эхом отозвались у него в голове и снова поразили его, как уже это было несколько раз с момента его возвращения из Утехи. Танис давно уже не был тем мальчишкой, как в ту пору, когда Флинт впервые попал в эльфийский город. Даже по прошествии первой зимы Флинт был потрясен переменой, тем, насколько больше… ну, насколько больше по-человечески стал выглядеть парень. Особенно по сравнению с остальными эльфами, главным образом, с молодыми, которые не выглядели сильно изменившимися.