Родственные души. (СИ)

Когда вышли из погреба на улицу, к калитке как раз подъезжали Игнат с Ариной, на телеге была ещё одна девушка. При виде Луши она зло на неё зыркнула, видно это Мария.

— Доброе утро, Игнат, Арина, — поздоровалась Луша.

— Доброе утро всем, — сказала я.

— Доброе утро, Луша, Надежда, — крикнули ребята дружно.

Мария отвернулась. Ну и бог с ней. Я поставила торт на телегу, помогла Луше расположиться и уселась сама, в это время Арина создала тучку и полила огород.

— Арин, ты чего? Не на работе же, — воскликнула Мария.

— Надежда, познакомься, это моя подруга Мария. Мария, а это попаданка Надежда. И на твой вопрос, пока не на работе, просто вчера тётя Лукерья попросила полить её огород, вот я и выполняю обещание.

— Бесплатно, что ли? Зачем силы тратить на эту старушенцию? — возмутилась она, я заметила, как дёрнулся Игнат, и как Арина положила свою руку на его предплечье.

— Мария, я тебе утром перед поездкой сказала, чтоб ты свой негатив при себе держала. И я, и Игнат сами будем решать, с кем общаться и что делать. Я спросила тебя, с нами ли ты поедешь на работу, и предупредила, что с нами будут тётя Лукерья и Надежда. Ты мне сказала, что потерпишь.

— Да как ты можешь с ней общаться? Ты же просто не представляешь, что она нашей семье сделала?

— Она? Мария, ты со старожилами-то поговори, и узнаешь правду!!! А сейчас или иди пешком, или сиди, молча, — грозно сказала Арина.

— Не ругайся, Арин, не надо из-за меня ругаться, вы с детство дружите, — попыталась вразумить Луша.

— Тёть Лукерья, а я с детства у тебя, ты ж меня вырастила!!! И сейчас я решаю, кому быть близким моей семье, — повернулся и в упор посмотрел на Марию Игнат. Да, неприятная ситуация. — Ладно, всё, рассаживайтесь, поехали. Вам ещё к графу идти.

Я уселась рядом с Лушей, а Мария вернулась на своё место, и мы поехали.

Молчание было гнетущее. Я видела, как была расстроена этой ситуацией Луша, как сзади периодически фыркала Мария, да и ребята сидели как-то грустно.

До поместья, или как это тут называется, мы ехали почти час. Да это вам не машина, трясло сильно, я, когда доехали, думала всё, сдохну и встать не смогу.

— Надежда, помочь? — улыбнулся Игнат.

— Попробую сама, но это просто издевательство, — возмутилась я.

— А у вас что, другой транспорт? — спросила Мария.

— Да, у нас кони и такие телеги только в глубинке остались, и те почти как дань у старых, наверное, людей, у остальных почти у каждого, машина. Это такая телега, которая едет без коня, у неё свой конь, внутри, называется двигатель. На такое расстояние на ней затратилось бы минут десять всего.

— Такая быстрая? — удивился Игнат.

— Очень, это я прикинула время с учётом дороги, а если бы дорога, как у нас, родненькая под асфальтом, то и пять минут хватило бы, наверное.

— Ладно, потом поговорим, Игнат, жди тут. Мария, я к графу с Надеждой и Лушей, не жди меня, — сказала Арина.

— А может я с вами!

— Зачем? Они идут решать семейные вопросы, меня как друга попросили помочь, а ты зачем?

— Спасибо, Мария. Но Арина права, мы бы не хотели в свои дела посвящать посторонних нам людей, — поддержала я Арину, Мария осмотрела нас обиженным взглядом и, резко развернувшись, убежала в сторону полей.

— Обидится же, Аринка!

— Тёть Луш, а и пусть. Устала я последнее время с её неконтролируемыми истериками. У меня теперь семья, муж, и я не могу бегать по каждому её зову, — махнула она рукой. — Ну, пойдёмте.

Мы поднялись по лестнице и постучали в двери.

— Арина? Чего случилось? — спросил мужчина, что открыл дверь.

— Дядь Мифей, Его светлость проснулся? Мне бы поговорить с ним.

— Да знаешь же, ранняя он у нас птица. Сейчас доложу, вы проходите, — он открыл перед нами двери.

— Спасибо, дядь Мифей.

Нас провели в небольшой зал, долго нам ждать не пришлось. К нам вошёл мужчина на вид лет тридцать, но, сколько ему на самом деле, даже предположить не могу, с их тут жизненным циклом. Высокий, стройный, но слегка хромает, и видно, что старается беречь левую руку. Длинные волосы, или в хвост или как-то убраны, симпатичное лицо. Как у нас Ирина говорит, породистое. Сильно рассматривать не стала, неудобно.

— Доброе утро, Арина. Что-то случилось? — обратился он к нашей подруге.

— Да, Ваше Светлость. Нашу односельчанку, Лукерью Пригорскую, вы знаете.

— Доброе утро, Ваша светлость, — поклонилась ему Луша.

— Доброе, тёть Лукерья.

— А это попаданка с мира Земля, Надежда Францевна, её переместило почти четыре дня назад.

— Доброе утро, Ваша светлость, — повторила я за девочками поклон.

— Доброе утро и вам, Надежда Францевна. Что перемещенец у нас будет, знал, признаки на лицо были, а вот куда переместили, не знал. Ко мне, я так понимаю, за ветой пришли?

— За ней, Надежда наших законов не знает, я помогу ей, но на это нужно время, — сказала Арина.

— Тут нам повезло. Месяц по закону уже есть, далее у нас можно исхитриться. Тётя Лукерья, скажите у вас дарственные на землю на руках?

— Документы? Конечно, и на мою землю, и на Ульянкину землю.

— Это на сестру? Что пропала без вести?

— Она, горюшко наше.

— А кто по праву сейчас распоряжается её землёй? Ну, до того, как признают погибшей!