Родственные души в Сеуле

Я глушу двигатель и выхожу из машины. На пороге делаю глубокий вдох и кошусь на окно гостевой комнаты. Жалюзи подняты, Джейкоб стоит у окна. Я в толк не возьму, как он стал таким высоким, ведь мальчиком он был от горшка два вершка. И, может быть, не такой уж он и тощий, как я описала сестре. Он заполнил собой все окно.

Я заставляю себя отвести взгляд.

В голове вспыхивает воспоминание о роковом дне три года назад, когда мы с Джейкобом общались по скайпу. Он с семьей остался в Корее на лето, а я скучала дома и ждала его возвращения. Он сказал, что случилось что-то безумное, во что я никогда не поверю, и что они задержатся в Сеуле дольше, чем ожидалось. Он собирался пропустить первый день в старшей школе. Он не знал, как долго они там пробудут. Пожалуйста, не сердись.

Я сломалась и заплакала.

Я была в ярости. Мое сердце было разбито. У меня было плохое предчувствие.

Он сломался и заплакал.

Он был напуган. Он был одинок. Казалось, он совершенно растерян.

Его последние слова, навсегда запечатлевшиеся в моем мозгу, были величайшим предательством: «Я ненавижу свою жизнь в Сан-Диего». Все остальное практически стерлось из памяти. Но эти слова и по сей день звучат громко и ясно.

Я была самой большой частью его жизни в Сан-Диего.

Я ждала.

Я ждала его следующего звонка. Ждала известий, что он возвращается. Ждала недели, месяцы – и ни слова.

Стеснение в груди такое же, как и в тот день. Я устала заботиться о людях, которые в конце концов уходят от меня.

И я никогда не умела давать второго шанса.

Глава 6

Джейкоб

Я схожу с ума.

Несмотря на совершенно неожиданный поворот событий, кажется, моя лодыжка чувствует себя лучше. Теперь я могу ее слегка нагружать. Причина, вероятно, в том, что я застрял в этом доме на неделю без дела. Предполагалось, что несколько недель вдали от Кореи, вне строго рабочего графика, будут полны свободы, расслабления и веселья. Вместо этого я с сестрой сижу на диване и смотрю видеоуроки танцев SEVENTEEN и TXT на YouTube, слушая, как мама и ее лучшая подруга делятся рецептами корейской кухни и часами вспоминают молодые годы. Мы были только в церкви и магазинах H Mart и Target.

Единственный плюс в том, что мне удалось поработать над своими эскизами. В детстве я никогда не рисовал. Но один парень из нашей группы стажеров подарил мне альбом для рисования и несколько ручек, и я подсел. Для человека-самоучки, у которого не так много времени для практики, я рисую лучше, чем мог подумать. Только на этой неделе я закончил три наброска и, кажется, не испытываю к ним отвращения. Сейчас у меня, наконец, появилось свободное время, однако в стенах этого дома мне не так-то просто найти вдохновение.

Мне нужно выйти на улицу. Есть много того, что я хочу сделать, есть места, которые я хочу посетить. Хочу детально запечатлеть океан, пальмы, маленьких детей, строящих замки из песка. Хочу улучшить свои навыки рисования, перенося все это на бумагу, если получится.

А вообще я просто хочу делать то, что делают обычные люди моего возраста, но на что у меня не было ни времени, ни свободы с тех пор, как я перестал быть ребенком.

За исключением одного случая, когда она подняла шум из-за отъезда на какую-то стажировку, Ханна почти все время проводит, запершись в своей спальне. По крайней мере, она хочет, чтобы мы все так думали. Честно говоря, я подозреваю, что она тайком сваливает. Музыка у нее несколько часов подряд играет слишком громко и на постоянном повторе. Даже когда я вижу ее дома, она почти не говорит со мной. Мне хочется спросить, что она делает весь день «в своей комнате». Но она не позволяет даже приблизиться к себе.

По крайней мере, тут все без изменений. Ханна отгородится от тебя, если не захочет слушать, что ты говоришь. Я знаю это не понаслышке. Три года назад я причинил ей боль. И чтобы не остаться в накладе, она оборвала все общение и причинила мне боль в ответ.

Я слышал, как Ханна и ее мама спорили насчет преподавания в каникулярной библейской школе при церкви, но она наотрез отказалась. Ее мама просила Ханну повозить меня по городу. Вряд ли она будет моим первым кандидатом. Но прошла неделя, а других вариантов не представилось. Так что теперь я бы смирился с ее отношением ко мне только для того, чтобы выйти, наконец, из дома и хоть что-то сделать.

Прямо сейчас я мечтаю о карне асада и тако с рыбой. У меня текут слюнки при мысли о гамбургерах и картошке фри из In-N-Out. Я убить готов за итальянский саб от Jersey Mike’s.