Родственные связи

Не спорю, по вкусу магазинным продуктам далеко до тех, что выращены на даче. Но сколько трудов! Я конечно, не против того, что муж и дети используются в качестве рабочей силы на плантациях. Труд облагораживает. Но теперь, когда производство сельхозпродукции поставлено практически на промышленную основу, мы просто не успеваем поедать запасы. Мужнина сестрица нагло врет, что у нее на овощи аллергия. Николай Петрович, свекор, со своими вставными зубами и язвенной болезнью, в этом деле не помощник. Поэтому большая часть урожая достается нам.

Пару дней по приезде я потратила на заготовки. Дети сказали, что у них уже глаза не глядят на эту траву, и вообще они любят макароны.

– Другие бабушки сидят себе целыми днями на остановке, огурцы, кабачки всякие продают, ягоды. Почему наша так не может? – простонала Анюта, утомившись намывать огурцы.

– Мама! – Ярик с воплем влетел на кухню. – У них патиссоны пошли! И крыжовник осыпается! За нами деда присылают!

Определенно, бабушкину энергию пора перенаправить с битвы за урожай в мирное русло. Трудовое воспитание – это хорошо, но меру-то надо знать. Мы еще прошлогодние запасы не доели.

– Дети, послушайте меня. Ваша бабушка на рынке торговать не будет. Организуйте ей торговлю через интернет.

– Какую торговлю? – предложение прозвучало неожиданно.

– Как ее организуют?

– На месте разберетесь. Я сама это только что придумала.

– Да, возможно, другого выхода у нас нет, – почти согласился Ярик.

– Значит так, берете ноутбук, камеру. Пока дед едет, подумайте, что еще надо захватить с собой. Обучаете бабулю снимать видео и выкладывать его, пускай ведет блог, делится опытом и урожаем.

– Бабуля?

– Она научится?

– От вас зависит. Или вы качественно обучаете бабулю, она увлекается новым занятием и становится успешным блогером. Или я обучаю вас закатывать патиссоны на зиму. А я справлюсь! Прямо чувствую, педагог во мне не умер. По первому образованию я преподаватель рисования и черчения. Забыли?

– Так где черчение, а где патиссоны.

– Можете мне поверить, хорошему педагогу без разницы, что преподавать.

Глава 2

– Да, кстати, намекните там, что есть еще животноводство. Может, ей попробовать курочек разводить или кроликов, – напутствовала я детей через час, когда они садились в машину к Николаю Петровичу, чтобы отбыть на дачу.

А что? Попугай у свекрови когда-то был. Значит, какой-никакой опыт в содержании птицы у нее имеется. Попугай, кстати, прожил довольно долго, был бодр, здоров и упитан.

Я как раз закончила с кабачками и думала, приступать к консервированию огурцов или попытаться съесть их сырыми, когда позвонила Люська. Как же я была рада звонку давней подруги! Вот кто поможет победить огурцы! У Люськи дачи нет. И свекрови нет. А стремление сохранить стройность есть. Она не может, просто не имеет права отказаться от овощей! Огуречные разгрузочные дни! Маски из огурцов! Да огурцы – это бездна пользы!

Но Люська не стала слушать дифирамбы огурцам. Она предложила составить ей компанию в торговом центре. Людмила планировала перед отпуском присмотреть себе что-нибудь для вечерних прогулок по набережной. Конечно, я с радостью согласилась. Мы с Люськой приблизительно одной комплекции, и шопинг с ней бывает интересным. Естественно, в торговом центре прослонялись почти до закрытия. Потом заехали ко мне перекусить и обмыть покупки. Вот тут я и сосватала Люське огурцы. Организует себе перед отпуском пару разгрузочных дней. А то и все три. Если, конечно, силы воли хватит.

Около полуночи, нагруженная пакетами с огурцами и обновками, Люська спустилась к такси и отбыла домой. Я ее провожать не пошла, как раз дети по телефону докладывали, как прошел день. Им давно пора было спать, что я и пыталась втолковать чадам. Кстати, такси пришло удивительно быстро, и уже через пятнадцать минут довольная Люська отзвонилась и доложила, что благополучно добралась до дома и уже лежит в постели с огуречной маской на лице.

Я пожелала ей спокойной ночи. Но Люська потребовала продолжить разговор. Она была твердо намерена пролежать с маской положенные двадцать минут, а в одиночку бороться со сном уже не могла. Справедливо. Продукт не должен пропасть.

– Как доехала? – зевая, поинтересовалась я.

– Нормально, – зевая, отвечала Люська. – Представляешь, приехал водитель – бабулька, божий одуванчик.

– Кто-кто? – не поняла я.

– Таксистка, говорю, божий одуванчик. Бабуленция таксует на своей машине.

– Во дает!

– Ага. Полжизни, говорит, в такси оттрубила, на пенсии заскучала. Теперь подрабатывает иногда, по своему графику. Ее устраивает.

– Молодец! А машину ей свою не жалко?

– Чего там жалеть-то? Матизка ржавая, – Люська опять зевнула.

А у меня сон как рукой сняло. Совсем забыла про божью коровку, которая каталась за мной перед отпуском!

– Люсь! Вспомни, а она не раскрашена под божью коровку?

– Темно же было. По-моему, покрашена в голубой, – Люськин голос звучал несколько озадачено.

– А на реснички не обратила внимание? Реснички имелись?

– Не заметила. Она в очках была.

– В очках? Машина?– теперь Люськины ответы озадачили меня.