Родственный обман

И Мартин понял. Его смущенный взгляд потеплел, пальцы ласково огладили лицо и шею. А потом он взял Эмилию за руку и поцеловал ладонь:

— Спасибо.

Это единственное слово было весомее покаянных речей. Эмилия обняла мужа за талию и потянулась за поцелуем. Мартин ответил ей жарко и страстно, и как-то незаметно подхватил на руки и уложил на кровать. Из-под полуопущенных ресниц Эмилия наблюдала, как он раздевается — неспешно, словно дразнит. Она не испытывала нетерпения, но вид обнаженного мужчины подстегнул желание.

После душа Эмилия надела только чистое белье, а сверху — домашнее платье-халат, с застежкой спереди, широкое и кружевное. Мартин склонился над ней, аккуратно расстегивая пуговки и развязывая ленточки. Эмилия хотела помочь, но он покачал головой, и она послушно расслабилась.

Мартин ловко освободил ее от халата, задрал подол сорочки, обнажая живот. Его горячие губы коснулись кожи, оставляя дорожку из поцелуев, а руки скользнули выше, накрывая ладонями груди. Эмилия томно вздохнула и потянулась, выгибая спину. Неспешные ласки дарили ощущение умиротворения, по телу разливалось приятное тепло, а желание нарастало, заставляя ее дышать глубже. Она сама потянула рубашку выше, сняла и откинула в сторону.

Мартин лишь усмехнулся ее торопливости. Он несколько раз лизнул один сосок, поцеловал его, помял губами, потом проделал то же самое с другим. Если бы Эмилия была кошкой, она мурчала бы от удовольствия. Она таяла от нежных и горячих прикосновений. От запаха дубового мха кружилась голова. Внизу живота сладко ныло.

Эмилия попыталась стянуть панталоны, но Мартин перехватил ее руки и прижал к простыне, слегка сдавливая в области запястий. И навис сверху, поцеловал ямочки над ключицами, шею и, наконец, губы, но не грубо, а словно пробуя на вкус и смакуя. Эмилия закрыла глаза. Возбужденная плоть упиралась ей в бедро, но Мартин не спешил избавиться от последней преграды.

— Перевернись на живот, — шепнул он, прикусывая губами ухо и освобождая ее руки.

Эмилия вздрогнула, еще раз потянулась и послушалась. Мартин отвел в сторону влажные волосы и стал целовать шею и ложбинку вдоль позвоночника, опускаясь все ниже и ниже. Эмилия замерла в предвкушении, когда он подцепил панталоны и потянул их вниз.

Горячие поцелуи обжигали. Эмилия застонала, сминая в кулаках простыню.

— Пожалуйста… — всхлипывала она. — Пожалуйста…

И сама не понимала, чего просит — чтобы Мартин не останавливался или, наоборот, быстрее вошел в нее, чтобы разделить с ней наслаждение.

В глазах потемнело. Реальность ускользала, остались только чувства. Жаркий огонь на коже, капельки пота на губах, запах страсти, музыка движений. Сильные руки, сжимающие в объятиях. Распирающая боль внутри. Горячее дыхание.

Судорожный вдох — и звенящая тишина, в которой не слышно даже биения сердца. Выдох, один на двоих. Учащенный пульс, бешеный, срывающийся. Туман в глазах. Дикая усталость — такая, что невозможно расцепить переплетенные тела. И приятное опустошение, сродни умиротворению.

Утром они проснулись одновременно. Вчерашние тревоги и волнения, отступившие во время близости, снова нахлынули, не позволяя долго нежиться в постели. Разве что совсем немножко, чуточку, пока длится поцелуй.

— Я тебя люблю, — выдохнул Мартин, с трудом оторвавшись от губ жены.

— Ох, Мартин… — Эмилия почувствовала, как заливается румянцем.

— Что? — он притворно изумился, приподняв бровь.

— Ты мне это первый раз говоришь.

— Правда? Мне кажется, так было всегда.

— Ма-а-арти-и-ин… — Она спрятала лицо, уткнувшись в его плечо.

— Эми, ты чего?

Она всхлипнула.

— Ты плачешь?!

— От счастья. — Эмилия снова посмотрела в глаза Мартину. — Я тоже тебя люблю.

Он улыбнулся и осторожно вытер ее слезы.

— Выходи за меня замуж.

— Замуж? — Эмилии показалось, что она ослышалась. — Я и так твоя жена. Разве нет?

— Да, но у нас не было свадьбы, настоящей, торжественной, красивой. Ты наденешь сногсшибательное платье, я подарю тебе кольцо… Разве ты не хочешь?

— Честно говоря, уже не очень, — призналась Эмилия. — Мне достаточно того, что ты мой муж. Но когда-то мы с Миленой мечтали о совместной свадьбе…

— Точно! Я поговорю с Даниэлем, мы все устроим. А еще я хочу жениться на тебе в твоем мире. Чтобы ты официально была моей везде. Только это придется отложить… месяцев на девять.

— Почему? На девять… Ох…

Эмилия изумленно уставилась на мужа. Как?! Она сама еще ничего не заметила, а он уже знает? У нее будет ребенок? Ребенок от Мартина!

Додумать счастливую мысль ей не дали. В дверь отчаянно заколотили, до боли знакомый голос ругал пса и взывал к Мартину:

— Фу, пошел вон! Мартюша! Сынок, ты здесь? Мартюша! Пошел вон, я сказала!

Отчаянно-виноватый скулеж Джека явно давал понять, он старался изо всех сил, чтобы оттеснить от дверей спальни разбушевавшуюся матушку.

Эмилия испытала удивительное чувство дежавю. Мартина с кровати как ветром сдуло.

— Да, мама! — крикнул он, быстро натягивая штаны. — Я сейчас открою! Джек, фу, отдыхать!

Он распахнул дверь, впуская леди Айрин в комнату. Эмилия еле успела натянуть на себя одеяло.